"Мерседес" на тротуаре (СИ)

— Я подумал, что нужно сходить в магазин. — Предъявляю как оправдательный документ сумки с продуктами и двумя бутылками шампанского. Она загадочно улыбается своими чудесными серыми глазами и тоже поднимает руки. Черт. Я нанес смертельный удар по бюджету бюджетницы. Наши сумки, как сиамские близнецы. С той небольшой разницей, что в одной из моих, исполняют стойку на голове три белых розы. Их колючие ноги бесстрашно выглядывают из газетной шубки и покачиваются под легким морозным ветерком.

— По крайней мере, мы не умрем с голоду. — Катя поворачивается и исчезает в темноте подъезда. Опять какая-то сволочь выкрутила лампочку на первом этаже. Я спешу за ней. Я не вижу ее. Только ощущаю тонкий аромат духов и запах больницы, сопровождающий любого медика до самой пенсии. Я не о духах, а о больнице. Меня этот запах не раздражает. Он мне нравится. Как и все, что несет в мою жизнь это удивительное существо с прекрасными серыми глазами, прохладными пальцами, горячим телом и тонкой душой.

На третьем этаже нас поджидает ослепительная иллюминация. От тьмы к свету — философская концепция мировой культуры. Мысли мои высокопарны и глупы, но ничего с собой поделать не могу. Еще пара дней такой жизни и я выкину компьютер и гусиным пером начну писать статьи в стихах.

Открываю дверь. От волнения руки дрожат, а ключ вытанцовывает лезгинку вокруг замочной скважины. Я, наверное, выгляжу страшным недотепой и полным идиотом. Оглядываюсь на Катю. Она все так же загадочно улыбается и молчит.

Наконец замок дважды отщелкивает обороты ключа и дверь подается.

— А говорили: не транспортабелен. — Это не голос Кати. Неужели после всех моих сегодняшних приключений со мной случился нервный срыв? Только галлюцинаций мне и не хватало. Холодок пробегает по спине и странным образом застревает в животе. Становится пусто и неприятно. Чертовщина какая-то. Я оборачиваюсь. Вижу Катин затылок, а за ним участкового.

— Собирайтесь, гражданин Петров. Хватит симулировать. — Вот тебе и вечер любви. Вот тебе и ночь страсти. Кажется, свидание придется отложить лет на десять. Как жаль. Верно подметил Александр Сергеевич: «А счастье было так близко, так возможно…»

— Разрешите сумки положить? — Не знаю, может быть, кому другому и не хватило бы мой сегодняшней порции приключений, только я не из числа людей, не знающих меры в острых ощущениях. По мне неплохо бы остаться дома вместе с сумками.

— Давайте, только быстро. — Распоряжается кто-то из темноты лестничного пролета. Ба, на меня устраивают форменную облаву. Войсковая операция по всем канонам детективного кино: батальон ОМОНа, слезоточивый газ, тяжелое стрелковое оружие.

— Что вам от него нужно? — вступается за меня Катя. Я открываю дверь, ставлю сумки в прихожей. Брыська, вот предатель, проходит мимо меня и начинает тереться о Катины ноги. Как не позавидовать коту? Катя не обращает на Брыську внимания. — Куда вы его ведете?

— В милицию, дамочка. — Невидимка с лестницы имеет ответ на любой вопрос.

— Я пойду вместе с ним. — Нет, моя сероглазая красавица точно из породы декабристок.

— Вполне возможно, — соглашается голос с лестницы. — Дача ложных показаний, ведение следствия в заблуждение — все это предусматривает уголовное преследование.

— Екатерина Владимировна. — Беру Катю под локоть. — У меня к вам огромная просьба: обещайте переночевать сегодня в моей квартире и присмотреть за котом. Хорошо?

Она смотрит на меня глазами ребенка, у которого отбирают любимую игрушку. Разве можно обижать такую женщину? Я бы себе такого не позволил никогда. Да, только, с милиции какой спрос?

— Нет. — Катя мотает головой.

— Катя…

— Нет.

— Катюша…

— Ладно. — Она отворачивается, заходит в квартиру и прикрывает дверь. Я спускаюсь по ступенькам, но, не утерпев, оглядываюсь. Перед дверями сидит в полной растерянности мой кот. Крутит башкой то на дверь, то на меня.

Дверь открывается. Брыська пулей влетает в прихожую. Несчастное Катино лицо, обрамленное тяжелыми распущенными волосами, выплывает из мрака прихожей.

— Если ты не вернешься, я приду утром с адвокатом. Ни о чем с ними не говори. Понял?

— Не беспокойся. Все будет хорошо. — Я это говорю без капли бравады. Почему-то меня не покидает уверенность, что Кате утром не придется искать адвоката. Последние дни меня слишком часто пытаются убить, что бы вся история закончилась тривиальным тюремным сроком.

* * *

Я разочарован. Ни на лестнице, ни на улице батальона ОМОНа и бронетехники нет. Два «жигуленка» шестой модели. Шесть человек. Разве это серьезно? Разве это достойно схватки с таким отпетым негодяем, убийцей и международным террористом, как я? Мое самолюбие ущемлено и я клянусь отомстить милиции на первом же допросе.

Таинственный невидимка при ближайшем рассмотрении оказывается коротышкой в шикарной дубленке. Даже с моим, весьма средним ростом, через него можно перешагнуть в толпе и не заметить. Это еще больше меня заводит. Уж, коли, ловите убийцу, так отнеситесь к нему со всем уважением. У бандитов все поставлено на более солидную основу.