Мерцающий огонь

Эйприл уложила сестру в постель и спустилась вниз за тарелкой. Когда она вернулась, тошнота отступила, Вивиан уже чувствовала себя лучше и готова была перекусить.

Эйприл присела на край кровати:

– И так каждое утро?

– Каждое утро на этой неделе. Похоже, мне предстоят тяжелые несколько месяцев.

– Ребенок того стоит.

Вивиан проглотила кусочек тоста.

– Я рада, что ты здесь. Сильно по тебе скучала. Такое ощущение, что все мои молитвы наконец были услышаны. Ты, Теодор, ребенок…

Эйприл потрепала Вивиан по коленке:

– Я тоже по тебе скучала. Жаль, что ты не получала моих писем. Я каждый раз так ждала ответа. Мне было бы не так паршиво, если бы знала, что ты меня не ненавидишь.

– Я никогда не смогла бы тебя возненавидеть. Несмотря ни на что.

Эйприл смотрела на нее со смесью нежности и печали во взгляде – вероятно, она просто тосковала о том, кого оставила в Париже.

– Скажи мне кое-что, – попросила Вивиан. – Только, пожалуйста, говори правду. Ты искренне расплакалась из-за того, что видела во Франции по пути домой?

Эйприл нахмурилась:

– Конечно же, искренне. Ни за что не стала бы врать об этом. Я чувствовала себя в безопасности, только пока Людвиг был рядом.

Эйприл отвернулась, и Вивиан стало стыдно за то, что она так в ней сомневалась. Слишком много ей довелось увидеть и пережить в последние дни. Сердце Вивиан содрогнулось от жалости:

– Тебе не нужно оправдываться. Я верю, что ты рада вернуться в Англию. И верю, что твой немецкий приятель не такой уж плохой. На войне случаются ужасные вещи независимо от того, на чьей ты стороне, и мужчине не всегда просто оставаться верным своему долгу. Я лишь надеюсь, что он действительно такой благородный, каким ты его считаешь. А значит, делает что-то хорошее. Мне не остается ничего, кроме как довериться тебе.

Эйприл с облегчением улыбнулась:

– Спасибо. Ты не представляешь, как это для меня важно. Я тебя не подведу. Обещаю. Уверена, когда этот конфликт закончится, Людвиг встанет на правильную сторону. Я вас познакомлю – и ты сразу поймешь, за что я его полюбила. Вот увидишь, я уже не та глупая, безрассудная девчонка, какой была недавно. И теперь мне стыдно за себя – за то, что сбежала в Бордо и оставила на тебя отца и винный магазин. Это было эгоистично с моей стороны – но я повзрослела с тех пор. Я оглядываюсь назад, на прошлых нас, и все, чего мне хочется, – быть похожей на тебя. Чтобы ты мной гордилась. Ведь ты всегда была такой ответственной. – Она покачала головой. – Обещаю: я больше никогда тебя не брошу. Я хочу быть здесь, с тобой и с твоим ребеночком.

Вивиан заплакала:

– Я так сильно по тебе скучала. – Они, в слезах, обнялись. – Мы всю жизнь друг за другом присматривали. Мне невыносимо думать о том, через что тебе довелось пройти в Германии и Франции. – Вивиан утерла слезы, стараясь взять себя в руки. – Но давай пока займемся текущими делами. Тебя нужно зарегистрировать – чтобы ты получила продовольственную карточку и противогаз. Но сначала я покажу тебе наше бомбоубежище – оно за домом, в саду. Ты должна знать, куда идти, когда нагрянут люфтваффе. Если услышишь вой сирены, беги туда так быстро, как только сможешь, и сиди там, пока не прозвучит сигнал отбоя.

Эйприл встала и помогла подняться Вивиан:

– Противогазы и бомбоубежища? Какой восхитительный утренний досуг. – Вивиан при этих ее словах рассмеялась. – А как тебе такое… я бы с удовольствием послушала историю вашей с Теодором любви. Кстати, он очень красив. Молодчина. Я всегда знала, что ты своего не упустишь – когда встретишь подходящего мужчину.

Идя вслед за сестрой по лестнице, Вивиан почувствовала, что тревога потихоньку отступает. Это было знакомое чувство – такое облегчение приходило всякий раз, когда Эйприл начинала спускаться с верхушки дерева.

Но уже в следующее мгновение Вивиан вспомнила о Теодоре и о том, что она скрывала от него, – и тревога вернулась. Ей казалось, что теперь на дереве сидела она.

И не могла заставить себя посмотреть вниз.

Глава 15

12 августа 1940 года

Несмотря на тайну, о которой не должен был узнать ее муж, возвращение Эйприл придало Вивиан сил. Они, как по расписанию, ходили в Женскую волонтерскую службу и снабжали чаем и печеньем фабричных работниц, которые в военное время трудились сверхурочно. И, конечно, неустанно болтали о ребенке Вивиан и придумывали, как обставить детскую комнату. Это превосходно отвлекало от войны.

Стояло прекрасное солнечное утро, и Вивиан предложила прокатиться на велосипедах по Гайд-парку. Времени у них было – до полудня. После обеда они собирались на волонтерскую службу.

– Как твоя утренняя тошнота? – поинтересовалась Эйприл, перегибаясь через руль. Она ехала рядом с Вивиан с идеальной скоростью для такого влажного августовского утра.

– Терпимо, – ответила Вивиан, обливаясь потом. – Обычно к полудню она проходит.

– Кажется, именно поэтому ее не называют полуденной тошнотой.

Вивиан рассмеялась и нажала на педали:

– Не отставай!

– Ах ты хитрюга!

Вивиан получила впечатляющую фору, но вскоре Эйприл оказалась у нее на хвосте. Они ехали рядом, пока не запыхались.