Мерцание экрана

Защитник «Колиглазов» Акнон Смит (или Святой Акнон, как его называют) принадлежит к небольшой секте, адептам которой положено прерываться на молитву каждые пятнадцать минут. Болельщики уже привыкли, что он падает на колени посреди игры, по странному совпадению спотыкаясь хотя бы об одного из игроков противоборствующей команды. Всякий раз игру приходится прерывать, пока Акнон не закончит свои молитвы. Футбольная ассоциация Анк-Морпорка продолжает искать решение этой проблемы.

Дэвид «Дэйв» Навроде (образование неизвестно).

Ныне усопший. Обладатель абсолютного рекорда по числу забитых мячей в уличной версии игры (четыре гола). Всем своим обликом Дэйв Навроде представлял архитипичного футболиста – от огромных мешковатых спортивных трусов до башмаков с торчащими из них гвоздями. К сожалению, категорически отказывался носить хоть какую-то защиту головы, отчего и стал, судя по всему, покойным Дэйвом Навроде.

[2] Энди Шенк («Колиглазы»).

Энди Шенк – главный заводила среди сторонников «Колиглазов», равно как и в Анк-Морпоркской Толкучке. Его отец – внушающий страх капитан команды «Колиглазы», и Энди вполне может унаследовать этот титул благодаря необузданной дикости и мастерскому владению всеми видами ближнего боя. Своим соратникам он внушает почти такой же страх, как врагам. Стоит на учете в Городской Страже как особо злостный негодяй, за которым требуется непрерывное наблюдение (когда это возможно).

[8] Джозеф Боров (капитан «Свиноедов»).

Опытный игрок в древнюю разновидность уличного футбола (также известную под названиями «Забава Бедняков», «Игра» и «Толкучка»). Избран капитаном «Юнайтед» на собрании капитанов всех главных футбольных команд города. Чрезвычайно силен – говорят, может поднять одновременно две свиные туши (по одной в каждой руке).

[6] Шуизин Пыльник (капитан «Кабанов с Куроношной улицы»).

[9] Гарри Шлемобой («Кабаны с Куроношной улицы»).

Прочие игроки: Глупс Аткинсон, Джимми Ложка, Ключ, мамаша Аткинсон, Вилли Пилтдаун, Микки Пулфорд и братья Колбассы (Ф. и К.)

Судейство

Аркканцлер Коксфорда (ранее декан Незримого Университета).

Визит аркканцлера нового краснокирпичного университета Псевдополиса к бывшим коллегам из Незримого Университета как нельзя кстати совпал с первым матчем по так называемому «футболу». Будучи назначенным судьей, он получил возможность свистеть в «призрачный» свисток Гриффида Скинии Джонса – давно умершего мастера спорта Незримого Университета. Будучи не спортсменом, он стал известен в своей прежней альма-матер под прозвищем «Два стула» – благодаря огромному обхвату и любви к гигантским блюдам.

Приложение

Отрывок, не вошедший в рассказ «Море и рыбки»

На следующее утро матушка Ветровоск поднялась задолго до рассвета. За ночь деревья успели покрыться инеем, и матушке даже пришлось воспользоваться молотком, чтобы добыть из бочки воду для умывания.

В воздухе носился острый привкус грядущего снега и кислый запах лисиц.

Вернувшись в дом, матушка приготовила бутерброд с сыром, наполнила бутылку холодным чаем и отправилась в путь.

Ей понадобилось не больше часа скорой ходьбы по шуршащим листьям, чтобы выйти за пределы шума человеческих мыслей. Еще через полчаса она обогнула тлеющие ямы углежога, почуяв его сны, а также маленький, но острый и лживый умишко кота, развлекавшегося охотой среди поленниц.

Затем дорожка пропала совсем, остались только многочисленные цепочки следов промеж деревьев. Умы здешних существ были острее и проще и обычно вмещали в себя что-то одно. В основном это были мысли о еде – как добыть ее побольше и самому не стать ею. Иногда животные думали о сексе, и в такие моменты матушка Ветровоск старалась закрывать свой разум. Даже белки – эти грязные мелкие бесята – заслуживают право на уединение.

Некоторое время она шла по берегу реки, стуча башмаками по камням и постепенно поднимаясь вверх по течению.

Голова здесь работала лучше. Внизу, рядом с людьми, в разум постоянно вторгаются чужие шепчущие мысли. О чем конкретно размышляют соседи, она расслышать не могла – разве что в моменты наивысшей концентрации. Впрочем, в бесконечной круговерти забот, треволнений и надежд даже хозяева собственных умов редко сознают, о чем они на самом деле думают. Ведь более загаженных голов, чем человеческие, и не сыскать. Какое облегчение освободиться от этого непрекращающегося мысленного шума!

Однако по-прежнему слышалось слабое жужжание, напоминавшее назойливый писк комара в спальне. Заходить так далеко отваживаются лишь охотники. А еще в предгорьях можно встретить гномов. Впрочем, они знают, что лучше не появляться там, где…

…матушка повернулась и шагнула в щель между двумя валунами, о существовании которой вы бы даже не догадались…

…и оказалась в узком, но длинном и глубоком ущелье, в тенистых местах которого уже лежал снег. Здесь же пытались прорасти несколько не в меру оптимистичных деревьев.