Мерцание экрана

Конечно же, он попробовал. Сходил в гипермаркет, притворившись, будто громадной фигуры, следовавшей за ним, на самом деле не существует.

Нельзя сказать, что Эрдан был невидимкой для других людей. Глаза их фокусировались на нем, но мозг, казалось, отключался прежде, чем увиденное достигало высших мыслительных центров.

То есть они ходили вокруг Эрдана и даже извинялись автоматически, если вдруг на него натыкались, но если спросить их через минуту, вокруг кого они ходили и перед кем извинялись, то они бы затруднились с ответом.

Доггер завел Эрдана в лабиринт стеллажей и оставил там одного, питая тайную отчаянную надежду, что если варвар скроется из виду, то рассеется как дым. Не мешкая ни секунды, Доггер схватил какие-то хозяйственные мелочи, прошел через кассу, возле которой, по счастью, не образовалось очереди, и вышел было на улицу, когда веселый крик заставил его замереть. Медленно, как на колесиках, он развернулся на месте.

Оказывается, Эрдан уже успел освоить тележки для покупок. Неудивительно, ведь он очень умен.

В конце концов, Эрдан выбрался из Лабиринта Безумного Бога всего за несколько часов. Что такое катающаяся проволочная коробочка после этого? Сущий пустяк!

Он даже «подружился» с холодильными шкафами. «Ну конечно, – подумал Доггер. – «Эрдан и Вершина мира», глава четвертая». В ней Эрдан выжил благодаря десятитысячелетнему мамонту, случайно обнаруженному в ледяной тундре. Обдумывая главу, Доггер даже провел специальное исследование. По всему выходило, что выжить таким образом невозможно, но какого черта? Теперь Эрдан наверняка считал обнаруженное в морозильнике мамонтятиной, которую волшебник Теско разделил и расфасовал по удобным порционным пакетам.

– Чем больше я узнаю твой мир, – гордо воскликнул Эрдан, – тем больше мне нравится быть мертвым!

Доггер нехотя подошел к тележке.

– Но это же не твое, – сказал он.

Эрдан посмотрел на него с изумлением.

– Как не мое? – спросил он. – Я же сам взял. Легче легкого. Даже драться не пришлось. Теперь у меня есть выпивка, есть мясо, есть «Меня-зовут-Трейси-чем-могу-помочь», есть даже маленькие орешки в пакетиках.

Доггер сдвинул в сторону многочисленные куски говядины в пенополистирольных коробочках. Из глубины тележки на него смотрели безумные испуганные глаза Трейси. Обеими руками она направила на него пистолет для наклейки ценников, словно Грязный Гарри в ожидании радости[33], и спустя мгновение нос Доггера был оценен в девяносто восемь пенсов за фунт.

– Это называется мыло, – объяснял Доггер. – Сериал «Соседи», конечно, тоже «мыло», но вот это полезнее. – Он вздохнул. – Берешь его в руку, размазываешь по куску мокрой фланели и начинаешь энергично обтирать туловище. Для тебя это в новинку, понимаю. А здесь ванна, – продолжил он. – А тут раковина. А вон там унитаз. Я уже объяснял, как им пользоваться.

– Но эта бадья гораздо меньше ванны, – мягко посетовал Эрдан.

– Согласен. Но тем не менее… Тут полотенца, чтобы вытереться. Это зубная щетка, это бритва. – Доггер помедлил. – Помнишь, как я поместил тебя в сераль эмира Белой Горы? Ты ведь наверняка там и умылся, и побрился. Ну вот, здесь то же самое.

– А где гурии?

– У меня гурий нет. Придется все делать самому.

Мимо с визгом пронесся поезд метрополитена, от чего зубная щетка упала в раковину. Эрдан угрожающе зарычал.

– Это всего лишь поезд, – успокоил его Доггер. – Ящик для путешествий. Он не причинит тебе зла, если не будешь пытаться его убить.

Десять минут спустя Доггер сидел и слушал пение Эрдана. Впрочем, особых проблем оно не доставляло. Такой звук можно легко себе представить льющимся на закате где-нибудь в тайге. Со светильника капала вода, но и с этим Доггер уже смирился.

Главной проблемой, занимавшей его мысли, была Никки. Впрочем, как всегда. Он должен был встретить ее после работы в ресторане «Дом Тофу». Доггер ужасно боялся, что Эрдан увяжется за ним, справедливо полагая, что Никки это точно не понравится. Его отношения с ней и так были натянутыми – еще с прошлой недели, когда он ляпнул обидное замечание о черных чулках. А ведь он и так был на испытательном сроке после высказывания о том, что, по его мнению, следовало делать с мимами. Господи, даже взяв в руки «Гардиан», чтобы быть в курсе ее интересов, он и тогда не сумел избежать черной метки, поскольку сказал, что детская страница выглядит как нелепая пародия на саму себя.

Дело в том, что Никки нравились так называемые «новые мужчины»[34], хотя в наши дни этот термин, скорее всего, устарел. А Эрдан не был похож на «нового мужчину». Ни с какой стороны. И не заметить его Никки не сможет, поскольку на такие вещи у нее глаз наметанный.

Надо найти способ отправить его обратно.

– Я хочу испить твоей крови, – пропел Сканг из-под дивана.

– Заткнись!

Сделав усилие, Доггер попытался мыслить позитивно.