Мерцание «Призрака»: лик смерти

Её автомобиль плавно подъехал к огороженной бетонным забором территории где-то в горах, и синьорина де Монтенье свернула на закрытую, охраняемую территорию, обнесённую бетонным забором. Автоматические ворота закрылись за ней, и она въехала на подземную парковку в большой комплекс зданий. Это строение не просто напоминало бункер, но и было настоящим бункером времён Второй мировой войны, оставшееся как наследие фашизма на Сицилии. О нём толком никто не знал, но Синдикат быстро наложил на него свою руку и выкупил его, используя в своих целях.

Аделина остановила свой «Ауди», плавно нажав на педаль тормоза, и припарковалась на своём выделенным ей месте. Она заглушила двигатель и вышла из машины, подойдя к багажнику. Синьорина де Монтенье открыла дверцу, подняв её вверх, и вытащила металлический кейс. После Аделина закрыла крышку багажника и прошла к главному входу в помещение, два вида сканеров и замок с ключ-картой, и попала за стеклянные бронированные двери в центральное фойе, где было достаточно многолюдно. Люди в белых халатах встречались повсюду и были полностью поглощены своей работой, которой здесь всегда хватало у каждого.

Множество хорошо вооружённой охраны отличало это место от какого-нибудь исследовательского института. Патрули ходили по всем коридорам по два человека и были всегда готовы к нештатным ситуациям.

Здесь проводили множество исследований. В основном упор делался на медико-биологические, химические, физические, генетические и прочие исследования, которые, по мнению членов совета Синдиката, считались приоритетными в изучении и разработке на основании их, новых открытий, полностью закрытых от лишних глаз мира. Многие страны отдали бы большие деньги, чтобы узнать эти секреты, но незнание этого места сохраняло конфиденциальность всех исследований. Проще говоря, этот комплекс был дорогой в будущее, ведь многие успехи уже были достигнуты и применены, но на этом фантазия учёных не останавливалась и продолжалась с геометрической прогрессией.

Синьорина де Монтенье спустилась на лифте в хранилище, пропустила через сканер сетчатку и ввела персональный код доступа. Перед ней открылась очень толстая бронированная дверь. Она зашла внутрь, держа в правой руке металлический кейс. Её глаза резал яркий свет, но она быстро адаптировалась к нему и продолжила свой путь. Она проходила по проходам среди множества стеллажей, наполненных разными по величине предметами, находящимися в своих закрытых ячейках. В хранилище поддерживалась определённая температура, которая была меньше двадцати градусов Цельсия.

Аделина немного поежилась от стойкой прохлады. Чёрный брючный костюм из лёгкой шерсти было не лучшей одеждой в этом месте, но синьорина де Монтенье взяла себя в руки, продолжая испытывать небольшой дискомфорт, хотя и не боялась холода. Она прошла к свободной ячейке и, открыв её ключ-картой, поставила металлический кейс с копией образца внутрь, закрыв тут же дверцу ячейки.

Аделина опустила на мгновение веки, дав отдохнуть глазам от яркого света, и направилась обратно, желая как можно скорее покинуть это место, поскольку её уже ждали в Риме. Совет Синдиката требовал от неё открытия новых горизонтов и высот, и она полностью подчинялась этому желанию, ведь синьорина де Монтенье и сама хотела достигнуть абсолютной власти Синдиката в этом мире!

Глава 24

Москва. Квартира Романова. Две недели спустя.

Романов проснулся в постели рядом с Анджелиной, её голова лежала на его груди, волосы были растрёпаны, но пахли душистым шампунем. Андрей лаково провёл рукой по её чёрным волосам, и она проснулась, приподняв голову, и с нежностью посмотрела на него, проведя ладонью по его слегка колючей щеке. В душе Романов понимал то, что ныне происходящее это то, к чему он шёл многие годы, преодолевая смерть, страх и боль, которые рвали его сердце на куски, давая понять, что для него всё кончено и рано или поздно наступит забвение. Однако эти недели изменили Андрея. Он понял, что семья – это прекрасно, и ради этого стоит жить! Что же касалось его прошлого, то его хотелось забыть и больше не думать о том, что рано или поздно его война начнётся снова. Опять будут жертвы, смерть, долг, честь, и что-то останется в уголке сердца для любви, но какая она будет, Призрак пока не представлял.

– Андрей, – ласково сказала Анджелина, поцеловав Романова в губы. – Я хотела тебя спросить.

– Спрашивай, – ответил Призрак и улыбнулся ей в ответ, хотя его настроение было далеко от хорошего. Он знал, что скоро расставание, но верил, что будет и встреча! Романов поменял выражение лица на задумчивое и принялся ждать вопроса.

– Там, когда ты меня выносил с этой военной базы. Тебе было страшно? – спросила она, сжав ладонь Андрея в своей руке.