Мерцание. Сборник

– Что ты там сказал?..

Но Бермудов уже ничего не отвечал и только шёл дальше. Совершив необходимые действия, он спустился на четвёртый этаж и вошёл в свою квартиру. В квартире два года кряду стойко сохранялся запах сигаретного дыма. Не всегда было ясно, как он проникал внутрь, но он проникал ежечасно. Хозяин подошёл к окнам, думал, что на этот раз повезёт, но не повезло… Окна его квартиры выходили обзором на соседские дома, которые стояли очень близко. На их балконах в эти минуты оказались курильщики. Проветрить помещения не было возможности. В бессилии Степан сел за кухонным столом. Мысли разные лезли ему в голову…

«За что мне всё это?.. Может, я проклят?.. Точно, это проклятие… Здесь все курят кроме меня… А надо мной ещё и алкоголики живут, по ночам шумят… Может это ад и есть?.. Сколько я боролся и всё впустую… Пытался говорить с ними по-человечески… Не помогло… Писал обличительные и язвительные стихи, расклеивал их на всех этажах… Не задумались… А ещё почти каждый день вредят моему велосипеду, недавно передние тормоза поломали… Совести у них нет, нужны иные меры…»

У соседей над Бермудовым послышался грохот и крики. «Что-то рановато сегодня они начинают… Эх, была не была, пойду припугну их полицией…»

Стук в двери. На пороге показались знакомые подвыпившие лица, которые немного смутились, увидев мрачного Степана Аристарховича.

Человек с глубоким шрамом на лбу:

– Что ты хочешь?

– Не шумите сегодня и ночью не шумите…

– Ты нам кто? И что ты сделаешь? Ха-ха…

– Я вызову полицию…

– Полицию? Да пошёл ты к чёрту вместе с ней!..

– Не ты ли, выкормыш борделей, мне указать решился путь?..

– Повтори-ка…

Товарищ человека со шрамом:

– Мне страшно, Федя, посмотри в эти пустые глаза…

Проснулся Бермудов утром в своей квартире и, как обычно после лёгкого завтрака, стал собираться на работу. Зачем-то проверил дверь, она оказалась не запертой. В этот момент его осенило: а ведь он не помнит, чем закончился вчерашний разговор, и как он вернулся к себе… «Так-так, снова фокусы…»

Когда Степан вытащил свой велосипед во двор, то сильно удивился: жильцы его дома курили в специально отведенном для этого месте.

Фёдор (учтиво):

– Степан Аристархович, простите нас…

Бермудов подошёл ближе. В «курилке» было семеро мужчин, трое из них были со сломанными носами.

– Кто это вас так?

– Вы, голубчик, вы, дорогой… Не помните?.. Как? Вы вчера нас побили и посоветовали всем передать, чтобы курили вне дома…

– Фокусы…

– Что?

– Ничего… Простите и вы меня, буду аккуратен с велосипедом…

Степан поехал на работу. «Подарки диабета… Этих случаев становится больше после того, как меня перевели на российский инсулин… Как-то меня не могли скрутить полицейские в автобусе, думали, что я наркоман, а я был в беспамятстве. Благо отец успел вовремя на встречу и меня выручил… Ещё мне люди рассказывали, что, однажды, стоял я у обочины дороги и хлопал в ладоши, а тамошние коты мяукали в такт. Вот бы вспомнить это… А теперь сломанные носы… Что же будет дальше?»

Забвение

По малахитовым литым ступеням

Гигант в плаще с ухмылкою царя

Спускался к храму шагом полуленным,

Как таяла вечерняя заря;

По лестницы краям рабы-пигмеи

Друг к другу жались, умножая страх.

У древних врат не люди – полузмеи,

Держа мечи, испытывали страсть;

Ступени пролегали от вулкана,

Заснувшего в немые времена,

К базальтовому брегу океана,

Где площадь меж утёсов вмещена;

Процессия сменилась катастрофой,

С рабами устрашился великан.

Землетрясением, рекой багровой

Воспрянул к жизни каменный титан;

Затем внезапный взрыв и сгинул остров,

Опередивши дня последний вздох.

А утром без следа стихийной злости.

Забвение даст новому восторг…

25.07.2016

Поиск

«Оранжевый трамвай, новенький, по всему видно, что недавно его в К. доставили из Европы», – подумал молодой опрятно одетый блондин и вошёл в транспорт.

«Людей не очень много. Как чисто и уютно внутри! – продолжал размышлять он. – Солнце не слепит сквозь тонированные стёкла, а только весело играет своими осенними лучами. Но куда я еду? Я продолжаю ехать и ехать… Но куда? Это моя третья пересадка… Неужели я катаюсь по городу без цели, без смысла?.. Я буду кататься по кругу?..»

Трамвай сделал остановку, немного утяжелился и под нарастающий шум голосов рванулся вперёд.

«Люди… Куда они направляются?.. По своим делам… Кто из них ценит своё время?.. Есть ли дело у меня?», – мучился, стоявший поодаль от других в углу, Фома. Так звали блондина. Несколько месяцев кряду, как он потерял покой, потерял себя и теперь что-то искал, но ещё не понимал что. Его существо разрывалось на части, на скорую руку латалось и разрывалось вновь. По внешности Фомы этого нельзя было изведать, он выглядел чуть-чуть печальнее любого уставшего за день человека.

– Вы, не подскажете, долго ли ехать до вещевого рынка? – спросила его молодая брюнетка.

– Нет… Да… Простите, я что-то стал всё забывать…

Девушка странно посмотрела на блондина и вернулась к своим подругам.