Мерцание (СИ)

- Тоже верно, - пробормотал Максимов и встал. - Поеду, пожалуй, в клинику, отдам запрос на томограмму. А ты всё-таки поищи информацию о Воловиче.

- Иван, мне Очкарыч тоже может подбросить какое-нибудь дельце!

- Ничего он тебе не подбросит, Свет. Нет у него другого дельца. Голяк. Так что работай спокойно. Всё, я побежал.

Иван вышел из кабинета, оставив задумчивую Свету с чашкой чая в руке.

Четверг, 8 июля, 10 часов 15 минут

- Здравствуйте, Владимир Михайлович, - Иван постучал и заглянул в дверь с табличкой "к. м. н. Хромов В. М." - Мне сказали, что вы на месте, и я позволил себе...

- А-а... Детектив Максимов! - Хромов оторвался от бумаг, заваливших почти весь его стол. - Коль пришли, то заходите. С чем пожаловали?

- Владимир Михайлович, как мы с вами вчера договорились, я принёс запрос на томограмму Торопова.

- Да-да, я помню, давайте его сюда.

Иван протянул патологоанатому листок запроса. Тот быстро пробежал его глазами и застучал по клавиатуре компьютера. Через минуту из принтера вылезли несколько листков с цветными схемами и сложными графиками. Хромов подписался внизу и поставил свою печать.

- Прошу.

Иван взял листки и бегло просмотрел их. Нашел текст и стал читать. Но буквально после нескольких строчек беспомощно поднял глаза на врача:

- Владимир Михайлович, но тут таким языком написано, что неспециалисту вроде меня не понять толком...

Хромов с интересом взглянул на Ивана.

- Ну, я же вчера говорил, что всё это совсем непросто, Иван... э-э...

- Александрович. Можно просто Иван.

- Хорошо. Так вот, Иван. Суть этой бумаги в том, что остаточные следы нейроактивности могут свидетельствовать о том, что в последние минуты жизни мозг Торопова активно обрабатывал визуальную информацию.

- Почему "могут свидетельствовать"?

- Да потому что эта констатация очень условна. Сами посудите, можем ли мы что-то уверенно утверждать, если томограмма, так уж вышло, снята только через двое суток после смерти?

- То есть...

- Вот если бы мы сняли томограмму через несколько минут после смерти и сравнили её с другими томограммами Торопова, прижизненными, то тогда можно было бы намного увереннее говорить о задействованных участках мозга и, соответственно, сузить круг наших предположений. А так... Что имеем, то и имеем.

Расстроенный детектив повертел листки в руках:

- Я-то думал. А теперь и не знаю - нужна мне томограмма или нет.

- Иван, я выполнил вашу просьбу. Больше мне сказать нечего.

- Хорошо, Владимир Михайлович. В любом случае спасибо вам за помощь. Но не обессудьте, если я вас позже потревожу. Вот вам моя визитка. До свидания.

Иван встал, пожал руку доктору, вышел и прикрыл за собой дверь. В руках он продолжал держать почти ненужные теперь листки томограммы Торопова.

"Вот, пожалуй, мы и приблизились к той черте, когда надо себе признаться, что никаких новых фактов, подтверждающих опасения вдовы насчёт причины смерти критика нет и, скорее всего, не предвидится. Похоже, что можно ставить точку. Или нет?" - терзался сомнениями Иван.

Мимо него, обдав приятным, но чрезмерным запахом духов, проскользнула молоденькая медсестра с объёмной папкой в руках и приоткрыла дверь кабинета Хромова. Иван чуть посторонился и в образовавшуюся щель увидел патологоанатома, который сидел вполоборота к двери и держал у уха смартфон. Увидев краем глаза санитарку, он поднял руку, призывая её подождать. Девушка замерла в дверях, ожидая, видимо, возможности что-то сказать доктору. Иван повернулся и собрался уходить, но вдруг услышал:

- Баринов? Матвей Егорович? Здравствуйте! Хромов из Пятнадцатой клинической беспокоит. Я вспомнил, что вы просили позвонить, если кто-нибудь будет интересоваться смертью Торопова. Да, пришли. Некий Иван Александрович Максимов из... сейчас, минутку... из частного сыскного бюро "Омега". Так, общие расспросы. Что? Да, запросили томограмму с расшифровкой. Да, передал. Хорошо, буду ждать, до свидания. Так, Аня, что у тебя?

Иван, поняв, что разговор патологоанатома с неизвестным Бариновым закончился, незаметно удалился по коридору в сторону выхода. На улице он опустился на скамейку под старым клёном и, невзирая на жару, замер. То, что произошло на его глазах, то, что он услышал в клинике, привносило совершенно новую струю в расследование. Нет, хуже - переворачивало всё с ног на голову. Кто этот загадочный Баринов... как там... Матвей Егорович? Что за кекс такой, откуда? Мент, фээсбэшник, частный детектив?

"Вот только спецслужбы мне для полного счастья не хватало!" - в сердцах подумал Иван. С другой стороны, совершенно неожиданно он ощутил, что в глубине души, подспудно, хочет, чтобы так оно и оказалось на самом деле, ибо расследование приобретёт по-настоящему интересный оборот и можно будет испытать себя в серьёзном деле.

"Или крупно получить по башке", - заключил он, с трудом нащупав внутри себя реалиста и придавив мечтателя и авантюриста.

Четверг, 8 июля, 12 часов 25 минут

- Максимов, скажу тебе честно: не знаю. Вот, что хочешь делай, не знаю. Торт хочешь?