Мерцание тумана

Он сглатывает, и я вижу, что мои слова вызвали в нем неприятное чувство. Неловкость.

– П-прости… Я… я не хотел смеяться. Я понимал, что женщина сморозила глупость, но я… я не знал, что делать и что говорить. Поэтому и расхохотался, и это была дурацкая реакция. Мне искренне жаль, Обиома. – Он потирает лоб. – Я боялся, что если что-нибудь скажу, то это только усугубит ситуацию.

– Для меня или для тебя? – В моем тоне намеренно слышна провокация.

– Для… меня, – тихо признается Яспер, глядя перед собой.

Я делаю то же самое. Мы несколько минут сидим рядом и молчим. Пока я не нарушаю молчание.

– Мороженое? – Яспер смотрит на меня так, будто не понял вопроса. – Ты все еще хочешь мороженого? – На этот раз я произношу предложение целиком.

– Мороженое? Здесь?

– Ага. В нашей морозилке. – Вспомнив, как бодро мои родители взяли его в оборот этим утром, хотя они и поладили, я поспешно добавляю: – Родители в больнице. – Он испуганно таращит глаза, и я быстро добавляю: – Мой папа – медбрат, а мама – врач.

– А, ясно.

Я сажусь, и Яспер следует за мной к нашему дому.

– А кто твои родители по профессии? В смысле… – Я неуверенно осекаюсь. Я и так знаю, что его мама – директор нашей школы.

– Моя тетя? – спрашивает он.

– Да.

– Все нормально. Ты можешь называть ее Ма, как я, – объясняет Яспер. – Кстати, на будущее: их зовут Вера и Фатима, они сестры. Так что, если тебе захочется задать вопрос о директрисе, можешь сказать твоя мама Вера. Или просто твоя мама.

– Запомнила. Тогда я хотела бы узнать кое-что о твоей тете Фатиме. Кто она по профессии?

– Моя Ма – юрист.

– Клево!

Оставшуюся часть пути мы говорим о том, кем мы хотели бы стать в будущем. И о том, что Яспер пока не знает, кем собирается стать. Из-за чего я ему слегка завидую. С тех пор как я рассказала своим родным и друзьям о своем желании стать психологом, я ощущаю определенное давление. Я как будто обязана этого добиться. Почему-то все этого от меня ждут. Но возможно, я это придумываю, и на самом деле давление исходит от меня самой.

Вскоре мы уже на нашей кухне. Я протягиваю Ясперу пиалу с ванильным и шоколадным мороженым.

– Это слишком много! – жалуется он.

– Ты не сказал «стоп».

– А ты не предупреждала, что собираешься меня закормить.

Вскинув бровь, я скольжу взглядом по его спортивному телу.

– Ты это переживешь.

– А твои родители? Они же догадаются, что я был здесь, раз пропала половина мороженого. – В его голосе звучит почти паника, как будто то, что он здесь сидит, – серьезное преступление.

– Верно. – Уголки моих губ подергиваются. – Первое, что делают мои родители, вернувшись домой, – взвешивают мороженое, чтобы убедиться, что все на месте.

– Ты прикалываешься? – прищурившись, спрашивает Яспер.

– Вовсе нет. – Я стараюсь сохранять серьезность, но не выдерживаю и хихикаю.

Он скрещивает руки на груди.

– Я не хочу, чтобы они решили, что я подорвал их доверие. Мы же не договаривались, что я сегодня еще раз зайду к вам домой.

– Да, когда кто-то крадет их мороженое, они становятся невыносимы. – Я закатываю глаза. – Они будут не против, Яспер.

Он измученно стонет.

– Ну, ладно. Но если ты соврала, я переведу все стрелки на тебя.

– В доме или на улице?

Мы выбираем последний вариант. Вооружившись двумя огромными порциями, мы проходим через гостиную в сад. За столиком под навесом мы поглощаем мороженое и наблюдаем друг за другом. Наши взгляды снова и снова пересекаются, хотя мы сидим рядом. И каждый раз это поражает меня, как молния. Как прежде в кафе, когда его зеленые глаза напрочь выбили меня из колеи. Когда он улыбается, как сейчас, и на его щеках появляются ямочки, я таю быстрее, чем ванильное мороженое в моей пиале. Я кладу в рот еще одну ложку и заставляю себя больше не смотреть на его губы. Но мне удается продержаться три секунды.

– Можно тебя кое о чем спросить, Обиома?

– Смотря о чем.

– Моя мама намекнула, что ты… ушла из последней школы не по доброй воле. – Я чувствую, как тело напрягается. – Я не стал ее расспрашивать. Она бы все равно не поделилась со мной подробностями, но мне хотелось спросить тебя лично. Если ты хочешь об этом поговорить. А если нет, забудь. – От одной мысли о том, что произошло, у меня учащается пульс. Я глубоко дышу и пытаюсь успокоиться, но Яспер неверно истолковывает мою реакцию. – Извини, забудь. Я не хотел досаждать тебе расспросами.

– Все хорошо. Ты мне не досаждаешь. Я… думаю, это правильно, что ты спросил меня напрямую.

Он смотрит на меня и ждет.

Я ставлю мороженое на стол, как будто об этом легче говорить с пустыми руками. Я вдруг чувствую, что ладони вспотели. Я вытираю их о джинсы, делаю глубокий вдох и собираюсь с силами, чтобы… Честно говоря, я не знаю, чтобы что. Ведь я не сделала ничего плохого. Ничего такого, за что мне было бы стыдно, даже если моя прежняя школа и заставляет меня чувствовать себя уголовницей. Возможно, из-за этого возникает страх, что меня осудят или на меня навешают ярлыки. Но если Яспер поступит так же, о нем все равно придется забыть.