Мерцание тумана

– Калла, я… я не хочу говорить о том, что происходило во мне тогда. Сейчас это неважно. Тебе плохо, и я хочу быть рядом. Сегодня. Завтра. Послезавтра. Через две недели. Через пару месяцев. – Его взгляд становится тверже, настойчивее и глубже проникает мне под кожу. Он протягивает мне руку, но я ее вижу как сквозь туман.

Я смотрю на нее, застыв на месте. Сердце колотится в груди. Можно ли ему доверять? Спасут ли меня его объятия, если я начну рассыпаться на части? Со мной это точно произойдет. Я и сейчас с большим трудом сдерживаю слезы. Я точно упаду. Вопрос лишь в том, поймает ли он меня.

23 Яспер Настоящее

В глазах Каллы бесконечная печаль, и нет необходимости оправдываться и объяснять, почему я тогда решил с ней расстаться. То, что я чувствовал себя брошенным, забытым и нелюбимым ею, сейчас не важно. Важна только она. Полагаю, для нее было шоком узнать, что Маттиас не ее родной отец. И мне больно оттого, что меня тогда не было рядом. Будь то в качестве друга или просто приятеля.

Не убирая протянутой руки, я шепчу ее имя. Буквально чуть не прикусываю язык, чтобы не назвать ее Оби.

– Калла…

Она смотрит на мои пальцы. Нерешительно. Растерянно. Наконец, вкладывает свою ладонь в мою. Я медленно притягиваю ее к себе. Бесконечно медленно. На случай, если она захочет отступить, но она этого не делает. С ее губ срывается резкий всхлип, но он тут же затихает, она утыкается лицом в мою шею и жмется ко мне. Я обхватываю руками ее тело и прижимаю к своей груди, в которой теперь до ужаса тесно.

– Мне так жаль, – шепчу я. – Мне так жаль, что с тобой произошло такое… в «Зените» и… с твоим отцом и что я причинил тебе боль. Я этого не хотел. – Я лишь хотел, чтобы ты вернулась. Мне требовалось доказательство того, что ты по-прежнему любишь меня так же, как я тебя. Не получив его, я сдался.

Эти мысли я держу при себе. Сохраняю их для другого момента. Сейчас не время оправдываться или упрекать. Но она права. Нам нужно выговориться и…

Калла дрожит, и я перестаю соображать. Я чувствую, как сквозь футболку просачивается теплая влага, и еще сильнее прижимаю ее к себе. Так плотно, что на краткий миг даже боюсь причинить ей вред. Но когда ослабляю хватку, она обнимает меня крепче.

– Не отпускай… – Ее голос полон слез.

– Хорошо, – хриплю я.

Я обнимаю ее, целую ее волосы. Неосознанно, ведь это кажется таким естественным. Будто это самая обыкновенная вещь на свете. Потому что она – мой мир. По-прежнему. Проклятье. Я больше не могу себе лгать. Я ее не забыл. Все эти вечеринки, бесконечные смены в «Травемюнде», Фиона… Ничто из этого даже наполовину не заполнило брешь, которую оставила в моей жизни Калла. Ни даже на четверть.

– Хочу… ссать…

Калла вырывается из моих объятий прежде, чем я успеваю осознать, что в дверях стоит Джоэль. Откуда он так внезапно возник?

Я опускаю руки, и они вдруг кажутся бесполезными и пустыми.

– Конечно, э-э-э… – Калла поспешно вытирает слезы. Торопливо и смущенно. Как будто мы совершили что-то запретное. Хотя, если судить по нашему сбившемуся дыханию, вполне можно так решить. – Только, пожалуйста, сядь. Ладно?

– Будет… сделано… хозяюшка, – невнятно бормочет Джоэль и, шатаясь, проходит мимо меня. Калла уже за дверью. Мне же, чтобы сдвинуться с места, требуется несколько секунд. Разумеется, я не успеваю выйти из ванной прежде, чем Джоэль снимет штаны.

– Справишься? – спрашиваю я. Он бурчит что-то, похожее на «блин». Однако через пару секунд раздается щелчок молнии, и я закрываю за собой дверь и удаляюсь в гостиную. Там пусто, и меня пронзает боль. Калла ушла в свою спальню. Ничего не сказав перед сном. Я пытаюсь справиться с разочарованием. Наверное, ей тяжело от всего, что произошло, и захотелось побыть одной.

«Мне нужно побыть одной, Яспер. Чтобы узнать, кто я. Я могу сделать это только в одиночку».

Я трясу головой, чтобы прогнать воспоминания и не проводить параллелей с прошлым. Она мне открылась. Хотя была не обязана это делать. Может… может быть, она изменилась. А может… Нет… Стоп. Пора перестать хвататься за каждую чертову соломинку.

Джоэль выходит из туалета, спотыкается о собственные ноги и, пытаясь удержаться, с грохотом врезается в стул. Ума не приложу, как ему до этого удалось бесшумно подкрасться к ванной.

– Хватит тут шататься, – шиплю я. – Ты ушибся?

– Без пнят… я… Спроси… мня… завтра. Типа того.

Он валится на диван, на этот раз так, чтобы и мне хватило места. Места, которое мне, скорее всего, не понадобится. Или понадобится, но точно не для сна. Я слишком взбудоражен, чтобы спать.

В голове у меня ураган. Там все перепуталось – упреки Каллы и история с ее отцом. В сознании полный хаос, и я не знаю, как размотать клубок мыслей и чувств, когда так много вопросов до сих пор без ответа. И на некоторые из них придется ответить самому.