Мертв на три четверти (ЛП)

По милости Фортуны (или кого-то еще) она грохнулась всего в трех милях от места, которое можно было назвать оазисом в Брошенных землях: клочок земли вокруг солоноватого родника, поросший жесткой травой и колючкой. Идти она не могла, но к рассвету доползла. Она протащила свое покрытое грязью и кровью тело через песок и колючки прямо к мутной лужице в самом сердце оазиса. Отчаянно глотая воду, она рвалась прочь от тени смерти, попутно выпивая жизнь из этого пустынного места. Трава под ее скрюченными пальцами пожухла. Кустарник высох, и кора облупилась. Оазис умирал, а она скорчилась от ран и лихорадки на высохшей земле.

В горячечном сне ей являлись прерываемые появлением друг друга видения, обретающие силу благодаря ее близости к Разлому. Ей чудились иные миры, в которых Божественные Войны никогда не случались, где правило железо, а люди летали без помощи магии.

Когда Тара вновь пришла в себя, оазис окончательно умер, родник пересох, а трава и кустарник рассыпались прахом. Зато она выжила. Она помнила свое имя. Она помнила Таинство. Последние два месяца, проведенные в Тайном университете казались причудливой галлюцинацией, но они были настоящими. Символы, испещрявшие ее руки и нарисованные между ее грудей доказывали, что она прошла обучение там, над облаками, а знак прямо под ее ключицей означал, что прежде, чем вышвырнуть ее прочь, они и в самом деле признали ее обучение завершенным.

Разумеется, она сражалась с ними и молнией, и тенью… сражалась, но потерпела поражение. Пока ее бывшие учителя несли ее скорченное тело, она почувствовала легкое, неожиданное прикосновение — женская рука скользнула в ее карман и прежде чем вступила в дело гравитация, раздался тоненький шепот: «Если ты выживешь, я тебя найду». А далее было падение.

Щурясь на солнце, Тара вытащила из кармана разорванных штанов белоснежный кусочек картона, оказавшийся визитной карточкой с именем: «Элейн Кеварьян» над треугольным торговым знаком фирмы «Келетрас, Альбрехт и Эо» — одной из престижнейших в мире Таинства. Не только студенты, но и профессора Тайного университета произносили ее имя и название этой фирмы шепотом с трепетом и страхом.

Неужели это предложение работы? Учитывая обстоятельства, вряд ли. А если это и не так, Тара не собиралась соглашаться. В последнее время мир Таинства был к ней не очень благосклонен.

Во всяком случае сейчас ее приоритеты были совершенно очевидны. Сперва — еда. Затем — ночлег. Поднабраться сил, а потом, возможно, поразмышлять о своем будущем.

Отличный план.

Она обмякла.

Над Брошенными землями повисла тишина.

С иссушенного голубого неба вниз сужающимися кругами, напоминая сухую щепку в высыхающей луже, спустился гриф. Он приземлился рядом с телом и поскакал ближе. Сердцебиения было неразличимо. Плоть уже остывает. Убедившись в этом, раскрыв клюв, он наклонился к жертве.

Быстрая как кобра тарина рука метнулась к птичьей шее и схватила ее прежде, чем гриф сумел взлететь. Остальные падальщики уловили намек и убрались восвояси, но неумело приготовленной на костре из сухой травы и веток тушке удалось поставить проголодавшуюся девушку на ноги.

Четыре недели спустя изголодавшаяся и обожженная солнцем, навещаемая далекими от реальности миражами, она наконец добралась до окраины Эджмонта. Родная мать нашла ее у изгороди коровника. Эту находку сопровождало множество рыданий и воплей, а после новых рыданий, а еще немного позже — море бульона. Эджмонские матери славились своей практичностью, а матушка Абернати в частности — железной верой в целебную силу куриного бульона.

Учитывая обстоятельства, отец Тары проявил понимание.

— Стало быть, ты вернулась, — с хмурым выражением на широком лице произнес он, не спрашивая: ни где ее носило последние восемь лет, ни что стряслось или откуда взялись все эти шрамы. Если бы Тара знала, как его за это отблагодарить, она бы это сделала. С его стороны было очень много способов сказать: «Я же предупреждал, что так и будет».

В тот вечер все семейство Абернати собралось за столом и обговорило версию, которую они станут рассказывать остальным жителям Эджмонта, а именно: сбежав в шестнадцать лет из дома, Тара прибилась к странствующему купцу, от которого она научилась основам Таинств. Тайный университет ее никогда не принимал, и, наконец, устав от бесконечных трудных странствий, она решила вернуться домой. Это была неплохая ложь, которая объясняла неоспоримые способности Тары обращаться с контрактами и сделками, не возбуждая среди местных страха перед настоящими Мастерицами Таинств.