Мертвая академия. Печать крови

— Что вам надо, магиана Ирис? — с ядом в голосе спросил Дэйн, еще сильнее сжимая кисти моих рук. — Или, может быть, мне теперь называть вас «будущее императорское величество»?

Я нахмурилась, вглядываясь в бледное лицо напротив, искаженное гримасой ярости и какой-то беспросветной печали.

— Что вы имеете в виду? — проговорила, не вполне понимая, что происходит.

Дэйн прищурился, не сводя с меня сверкающих, будто лезвия, глаз и вдруг, осмотревшись по сторонам, быстро открыл какую-то дверь, втолкнув меня в темное помещение.

— Что вы себе позволяете… господин Люциан? — слегка охрипшим голосом спросила я, пытаясь осмотреться.

Но получалось с трудом. Казалось, что мы попали в какой-то сплошной беспросветный мрак. Когда глаза немного привыкли, я заметила, что вся комната отделана в темных тонах с легким бордовым оттенком. Но все цвета совершенно терялись из-за того, что шторы были почти задернуты, и лишь легкие, едва заметные лучи красноватого заката еще пробивались в помещение.

— Я позволяю себе все, что захочу, — резко бросил он, захлопывая дверь. — Подскажите, а вы давно планировали выйти за Леонара Альвиса или это спонтанное решение?

— Я вообще этого не планировала, — фыркнула в ответ, все еще плохо соображая, что происходит.

Потом отошла чуть в сторону и уперлась бедрами в тяжелый стол. Провела по нему пальцами, ощущая прохладную гладкость. Очевидно, мы находились в каком-то кабинете, сплошь отделанном камнем. Даже мебель здесь была из этого странного черно-малинового минерала.

— Поэтому принц назвал вас своей невестой? — сквозь зубы процедил Дэйн, медленно приближаясь.

И, по мере того как расстояние между нами сокращалось, я все отчетливее чувствовала клокочущую в Дэйне ярость. Огонь, сжигающий его изнутри.

Это заставляло каждую клеточку моего тела вздрагивать от странного сладкого страха, сдавливающего живот.

Мне хотелось, чтобы Дэйн злился. Потерял контроль хоть на миг и сказал наконец то, что думает на самом деле. Сделал то, что на самом деле хочет…

А еще я поняла один важный факт: кажется, ректор не видел продолжения праздничного торжества. Не понял, что Леонар представил двору вовсе не меня. Мог ли Дэйн выйти из зала до того, как принц снял маску с Нимаэль?

— В какой момент вы покинули бал? — поинтересовалась я немного сбивчиво, не сводя взгляда с темных глаз, сверкающих в последних лучах заката.

Дэйн медленно сделал еще шаг, заставив меня вжаться в стол позади. Он смотрел мрачно и жестко, и дымчатые радужки будто предупреждали, что мне стоит бояться.

Но по спине прокатились мурашки вовсе не от страха. Спустились вниз и обожгли поясницу, нервным импульсом ударили в позвоночник, расходясь крохотными молниями по всему телу. До кончиков пальцев.

Снова он был всего в нескольких сантиметрах. Его дыхание почти достигало моей кожи. Его напряжение раскаляло воздух.

— Я вышел сразу же, как Альвис потащил вас к императорским тронам. Для меня было достаточно.

Ректор зло выдохнул.

Я хотела улыбнуться, только губы отказались повиноваться.

— А какая вам разница, — тихо проговорила в ответ, теряя контроль и над голосом тоже, — за кого выйдет замуж одна из ваших магиан?

Нервно сглотнула, когда Дэйн вдруг опустил руки на стол по обеим сторонам от меня, опираясь на сжатые кулаки. Заставил отклониться назад, и теперь я отчетливо ощущала, как глубоко вздымается его грудь от тяжелого дыхания. Как воздух, вырывающийся из легких, достигает моих губ.

Словно он уже касается меня…

— До магиан мне нет никакого дела, Лариана Ирис, — низко проговорил Дэйн, сжигая своим серым огнем. — Но лично вы не выйдите замуж за Леонара Альвиса.

— Это еще почему?

Светлые боги, слишком сложно…

Дэйн замер на мгновение, а затем низким грудным голосом ответил, склонив ко мне голову:

— Потому что вы его не любите…

— Но… — Я хотела было что-то возразить, как почувствовала на своем ухе мужское дыхание.

— Скажите, — тихо прошептал ректор, склоняясь все ниже, — если вы все же вышли бы за принца… Приятно было бы целовать своего мужа и представлять при этом другого?

Его голос начал неуловимо оглушать. Низкий, горячий, слегка мурлыкающий.

Я прерывисто вздохнула, и от этого неловкого движения губы Дэйна коснулись моей шеи.

Под кожей взорвался фонтан искр.

— С чего вы взяли, что я стала бы…

— Стали бы, — повторил Дэйн чуть хрипло. — Каждый раз рядом с Леонаром Альвисом вы представляли бы другого мужчину. Закрывали бы глаза и почти физически ощущали, как другой язык властно проникает в ваш рот…

Мягкий мужской голос погружал меня все глубже в жерло вулкана, воспламеняя сладостью каждую косточку.

— Как более сильные и уверенные руки ласкают ваше разгоряченное тело, — продолжал Дэйн. — Как совсем иные губы шепчут вам на ухо…

— Прекратите, — выдохнула я, нервно сглатывая.

— Горячая, желанная… принцесса.

Перед глазами вспыхнули разноцветные круги. Прохладные губы вновь коснулись распаленной шеи, теперь уже вполне сознательно соскальзывая вниз, разрезая кожу на горящие полосы.

В животе взорвалась шаровая молния.