«Мертвая голова»

— В шесть часов утра или в самом начале седьмого секретарь покойного Роберт Реут позвонил живущему поблизости доктору Гарднеру и сообщил, что нашел сэра Гордона сидящим за письменным столом в кабинете, без признаков жизни. Врач прибыл минут через десять и сразу же констатировал смерть. Письмо, лежащее перед покойным на столе, и легкий запах горького миндаля изо рта покойного позволили ему предположить, что сэр Гордон Бедфорд совершил самоубийство, всыпав в кофе этот самый ЦК, или цианистый калий. Запас яда находился здесь же в кабинете и использовался ранее для умерщвления насекомых.

— Кто меч поднимет... — пробормотал Алекс и добавил: — Ну, пойдем взглянем на поле битвы... — И первым направился к кабинету покойного. Паркер опередил его и открыл дверь.

Поскольку единственное большое окно кабинета сэра Гордона было закрыто шторой, а комнату освещала лишь стоящая на письменном столе небольшая лампа, Джо постоял немного, пытаясь привыкнуть к полумраку.

Паркер быстро пересек кабинет и включил большую шестирожковую люстру.

Сэр Гордон Бедфорд сидел за столом, а вернее, лежал на нем грудью. С того места, где они стояли, нельзя было увидеть лица.

Джо огляделся.

Полка с книгами, письменный стол, длинный лабораторный стол, уставленный колбами и какими-то приборами... Небольшой столик, на нем пишущая машинка и рядом кресло... А по стенам от окна до расположенных напротив дверей тянулись ряды больших витрин, полные неподвижных бабочек, насаженных на булавки и выстроенных в ровные шеренги, словно эскадрильи самолетов на фоне неба — темной ткани, которой были обиты витрины.

Не двигаясь с места, Джо спросил:

Дом был закрыт изнутри?

— Да.

— Когда я шел по тропинке, на одном из окон заметил решетку..

— Решетки здесь на всех окнах. Ты же знаешь этот стиль: фигурные, кованые, кажущиеся легкими, а на самом деле солидные, крепкие. Люди тех давних времен очень заботились о своей безопасности... Им хотелось спать спокойно...

— Все верно... — буркнул Алекс. — Вот они и уснули все и на веки веков, аминь . — Он подошел к окну и отодвинул штору. Несмотря на раннюю весеннюю пору, в саду было много цветов. Некоторое время он смотрел на них, потом спросил:

— А входные двери?

— На них замок автоматически защелкивается и есть еще засов. И вообще, в этом доме даже калитка всегда закрыта на ключ. Сэр Гордон категорически требовал от всех обитателей дома, чтобы во время его приезда сюда у каждого был ключ от автоматического замка и чтобы двери постоянно были закрыты. Здесь он часто хранил важные документы, с которыми работал во время уик-энда, и хотел поэтому иметь твердые гарантии, что никто посторонний не сможет пробраться в дом. Наш эксперт проверил все замки и решетки. Они в порядке. Никаких следов взлома. Входная дверь закрыта на засов. В частности поэтому можно сказать, что если это не самоубийство, то...

— То убийца находился среди обитателей дома, так? — Алекс отвернулся от окна. — А кто был в доме прошлой ночью?

— Здесь находились: жена покойного Сильвия Бедфорд; его брат Цирил Бедфорд; его секретарь Роберт Реут; его невестка Юдита Бедфорд; горничная Агнесс Уайт.

— Кухарки у них разве нет?

— Есть, но она уехала к больному сыну.

— Понятно. Еще один момент. Ты, кажется, сказал «во время его приездов сюда...» Значит, Бедфорд не постоянно жил здесь?

— Нет. У него была квартира в Сити, а здесь он только проводил уик-энд и еще приезжал, чтобы в покое позаниматься своими любимыми бабочками. Здесь постоянно жили только его брат с женой и прислуга.

— Та-а-ак! — Джо отвернулся от окна.

— А теперь перейдем к этим предсмертным письмам. — Паркер подошел к письменному столу, Джо последовал за ним и остановился около покойного.

Гордон Бедфорд, очевидно, был гигантом. Его тяжелые плечи закрывали практически всю поверхность письменного стола, а пальцы свисающей к полу правой руки, под которой виднелись осколки маленькой чашечки с позолоченным ободком, больше напоминали пальцы боксера, чем ученого. Когда Паркер с определенным усилием поднял голову и плечи покойного, Джо вздрогнул. На лице сэра Гордона Бедфорда застыло то таинственное выражение, которое Гиппократ тысячи лет тому назад назвал иронической усмешкой смерти. Яд, очевидно, подействовал мгновенно.

Шеф полиции осторожно откинул тело на спинку стула. Секунду Алексу казалось, что владелец этого дома вот-вот взорвется смехом. Но искривленные черты остались неподвижными.

Паркер показал пальцем на лежащий на письменном столе листок.

— Это письмо я нашел сразу... — сказал он. — Все это уже сфотографировано и со всего сняты отпечатки пальцев, так что можно свободно брать любую вещь. Возьми письмо и прочти.

Алекс взял листок в руки и прочел: