Мертвая голова (сборник)

Через несколько минут вернулся Али. У него на плече висели четыре ружья одного и того же калибра, а в руках он держал полную корзину патронов. Паскаль открыл окна, чтобы можно было отстреливаться со всех сторон. Али взял одно из ружей и встал у окна.

– Нет, мальчик мой, – по-отечески произнес Паскаль, – нет, это касается только меня одного. Я не хочу, чтобы ты разделил мою участь. Не хочу увлекать тебя за собой туда, куда иду я. Ты еще так молод, ничто не выбивало твою жизнь из обычной колеи, послушай меня и оставайся на дороге, проторенной людьми.

– Отец, – робко сказал юноша, – почему ты не хочешь, чтобы я тебя защищал так, как Львица? Ты ведь знаешь, что у меня кроме тебя никого нет. Если ты умрешь, то и мне не жить.

– Нет, Али, нет! Если я умру, не завершив начатого, то кто же продолжит мое дело? Кому еще на этом свете мне его завещать, как не своему сыну? Тебе нужно жить, чтобы исполнить одно страшное и таинственное поручение.

– Хорошо, – ответил Али. – Сын покоряется воле отца, – добавил юноша и поцеловал руку Паскаля. – Значит, я тебе ничем не могу помочь?

– Заряжай ружья, – ответил Бруно.

Али принялся за работу.

– А я? – спросил мальтиец из дальнего угла.

– Вас, командор, я берегу, чтобы послать парламентером.

В этот момент Паскаль заметил блеск ружей второго отряда, спускавшегося с горы и направлявшегося прямо к тому оливковому дереву, под которым лежал труп Плачидо. Солдаты шли к заранее оговоренному месту, когда натолкнулись на бездыханное тело. Все тут же столпились над трупом, но никто не мог опознать его, так как железные зубы Львицы сильно обезобразили его. Однако именно под этим деревом должна была произойти встреча с Плачидо, и тело покоилось в этом же самом месте. Не оставалось сомнений, что мертвец был не кто иной, как сам Плачидо.

Жандармы поняли, что Бруно обо всем узнал и, вероятно, настороже. Они остановились, чтобы обсудить положение. Паскаль, стоя у окна, внимательно следил за всеми их передвижениями. Но тут луна показалась из-за туч и осветила Бруно. Один из солдат заметил его и привлек внимание товарищей. Немедленно раздались крики: «Бандит! Бандит!» – и тут же последовал залп. Несколько пуль попало в стену, несколько просвистело над головой Бруно и ударилось о карнизы под потолком. Паскаль отвечал им поочередно из всех четырех ружей, заряженных Али. Четыре человека упало.

Солдаты роты, представлявшей собой нечто вроде национальной гвардии, организованной для безопасности проезжих дорог, призадумались, видя такое положение дел. Все они рассчитывали на Плачидо и надеялись, что с его помощью легко справятся с Бруно, а вместо этого приходилось начинать настоящую осаду, которая совсем не входила в их планы. Стены крепости были довольно высокими, а ворота крепкими. У солдат же не было с собой ни лестниц, ни топоров. Конечно, оставалась надежда убить Паскаля в тот момент, как он высунется из окна, чтобы выстрелить. Но эти люди, глубоко убежденные в абсолютной неуязвимости противника, быстро расстались с подобной мыслью. Они не придумали ничего лучше, как отступить подальше и затем уже обсудить дальнейший план атаки. Пока солдаты отходили, Паскаль успел отправить на тот свет еще двоих. Бруно, убедившись в том, что с одной стороны блокада временно снята, подошел к другому окну, из которого открывался вид на деревню. Расположившийся с этой стороны отряд переполошился от ружейных выстрелов, и как только Бруно появился у окна, его тотчас же приветствовали градом пуль. Но он, по удивительной случайности, не был ранен, что еще больше укрепило в солдатах веру в его неуязвимость. Выстрелы же Бруно, наоборот, попадали в цель, о чем он мог догадываться по то и дело раздававшимся проклятиям.

Тогда с этим отрядом произошло то же, что и с первым: ряды его расстроились, но, вместо того чтобы обратиться в бегство, солдаты вытянулись под самыми стенами крепости, что лишало Паскаля возможности стрелять, не высовываясь наполовину из окна. Бандит решил не рисковать понапрасну, и перестрелка прекратилась.

– Все закончилось? – спросил мальтиец. – Мы победили?

– Пока еще нет, – сказал Бруно, – это временное перемирие. Они, по всей вероятности, отправились в деревню за лестницами и топорами и скоро опять вернутся. Но не волнуйтесь, – продолжал бандит, наполняя два стакана вином, – мы у них в долгу не останемся, мы себя еще покажем… Али, принеси сюда бочонок с порохом. Ваше здоровье, командор!

– Что вы собираетесь делать с этим бочонком пороха? – спросил с некоторым беспокойством мальтиец.

– Да, ничего особенного… скоро сами все увидите.

Вошел Али с бочонком.

– Хорошо, – продолжал Бруно, – теперь проделай в нем буравчиком дыру.

Преданный Али тут же кинулся выполнять приказание. Пока мальчик сверлил бочонок, Паскаль разорвал салфетку, разделил ее на нити, скатал их, обсыпал порохом из патрона и продел получившийся фитиль в просверленное отверстие, после чего залепил его подмоченным порохом, укрепляя тем самым фитиль. Едва он успел окончить эти приготовления, как раздались удары топоров в ворота.