Мертвая комната

– О, Ленни, я рассказываю тебе все, что могу, я делаю все, что в моих силах, чтобы осветить ужасную тьму, которая закрывает от тебя его прекрасное маленькое лицо. Но разве я смогу рассказать, как он смотрит? Смогу ли я описать тебе тысячи милых попыток, когда он впервые попытается заговорить? Бог был очень милостив к нам, но насколько же тяжелее сейчас, когда я для тебя больше, чем жена, сейчас, когда я мать твоего ребенка!

– И все же это горе не должно давить на тебя, ведь ты облегчила его для меня.

– Правда? Правда-правда? Ради этого стоит жить, Ленни! Мне приятно слышать, когда ты говоришь, что видишь моими глазами. Они всегда будут служить тебе – о, всегда! всегда! – и так верно, будто они твои собственные. На самую незначительную мелочь, на которую я смотрю с интересом, ты тоже будешь смотреть. С другим мужем у меня могли бы быть свои маленькие безобидные секреты, но с тобой, дорогой, иметь хоть одну тайную мысль – это все равно, что использовать твою слепоту в самых низких, самых жестоких целях. Я так люблю тебя, Ленни! Сейчас гораздо больше, чем когда мы только поженились… Никогда не думала, что так будет, но это так. Ты мне гораздо симпатичнее и гораздо дороже во всех отношениях. Но я постоянно говорю тебе об этом, не так ли? Тебе не надоело меня слушать? Нет? Ты уверен в этом? Точно-точно уверен? – Розамонда серьезно посмотрела на мужа с улыбкой на губах и слезами, все еще блестевшими в глазах. В этот момент ребенок слегка зашевелился в кроватке и отвлек ее внимание. Она поправила на нем одеяло, некоторое время молча наблюдала за ним, затем снова села на табурет у ног Леонарда. – Малыш повернулся к тебе. Рассказать тебе, как он выглядит, какая у него кровать и как обставлена комната?

Не дожидаясь ответа, она начала описывать внешность ребенка с удивительной наблюдательностью. Пока она говорила, к ней вернулось хорошее настроение, и на лице вновь появилось счастливое выражение. К тому времени, когда няня вернулась на пост, Розамонда с привычной живостью развлекала мужа разговором.

Когда они вернулись в гостиную, она села за рояль.

– Время вечернего концерта, – сказала она мужу, – иначе я опять буду говорить на запретную тему – о Миртовой комнате.

Она сыграла несколько любимых мелодий мужа – и под ее пальцами они оживали в причудливом сочетании их оригинального очарования и ее необычайного исполнения. Последним Розамонда сыграла вальс Вебера – любимое произведение Леонарда, которое она всегда оставляла для завершения вечернего представления.

Дольше обыкновенного звучали грустные финальные аккорды, но вдруг она встала и поспешно подошла к камину.

– Как вдруг стало холодно! – сказала она, опускаясь на колени на ковре и протягивая руки к огню.

– Правда? – удивился Леонард. – Я не чувствую никакой перемены.

– Может быть, я простудилась, а может быть, – прибавила она с тревожным смешком, – ветер, предшествующий появлению привидения северных комнат, подул на меня. Я почувствовала внезапный озноб, когда играла последние такты.

– Глупости, Розамонда! Ты просто переутомилась и перевозбудилась. Скажи горничной, чтобы она приготовила тебе горячего вина с водой, и не теряя времени ложись в постель.

Розамонда придвинулась ближе к огню.

– Хорошо, что я не суеверна, а то бы я подумала, что мне суждено повстречать привидение.

Глава IV На краю пропасти

Первая ночь в Портдженне прошла без всякого шума и беспокойства. Никакое привидение ни во сне, ни наяву не тревожило Розамонду. Она проснулась по обыкновению веселая и здоровая и перед завтраком вышла в западный сад.

Небо было затянуто тучами, и ветер капризно менял направление. Во время прогулки Розамонда встретила садовника и спросила, что он думает о погоде. Тот ответил, что, может быть, к обеду опять пойдет дождь, но если только он не ошибется, завтрашний день будет жарким.

– Скажите мне, пожалуйста, – сказала Розамонда, – вы когда-нибудь слышали о Миртовой комнате?

В то утро она решила не упускать ни малейшего шанса разгадать тайну и опросить всех, и начала с садовника.

– Нет, госпожа, никогда не слышал, – ответил тот. – Но название очень подходящее, ведь мирт в изобилии растет в наших краях.

– А есть ли он на северной стороне дома? – Розамонда подумала, что может удастся узнать расположение комнаты по признакам снаружи здания. – Может, растет где-то под окнами?

– Я никогда не видел там ничего, кроме сорняков и мусора, – ответил садовник.

В это самое время раздался звонок к завтраку, и Розамонда вернулась в дом. Но она твердо решила после осмотреть северную часть сада, и если найдется там хоть намек на миртовый куст, комната, рядом с которой он растет, будет тут же открыта. Она сообщила этот план мужу. Он похвалил ее за находчивость, но признался, что не имеет большой надежды на успех, если садовник сказал, что там сплошные сорняки.