Мертвая комната

При звуке его голоса губы Розамонды зашевелились, пальцы крепче сжали бумагу, но она не сделала ни шага вперед, не сказала ни слова.

– Розамонда!

Снова губы ее зашевелились, на пустую белизну лица набежала тень. Она сделала шаг вперед, взглянула на письмо и опять остановилась.

Не услышав ответа, Леонард, удивленный и встревоженный, поднялся с места. Размахивая в воздухе беспомощными, блуждающими руками, он прошел вперед несколько шагов. На его пути стоял стул, но он не коснулся его рукой, а резко врезался коленом.

С губ Розамонды сорвался крик, словно боль от удара перешла от мужа к ней самой. Через мгновение она была рядом с ним.

– Ты не сильно ушибся, Ленни?

– Нет, нет, – ответил он, дотрагиваясь до колена, но Розамонда уже приложила к месту ушиба свою руку, и, стоя на коленях, прижалась головой к его ногам в странной нерешительной робости. Он положил руку ей на плечо.

От этого прикосновения в глазах ее появились слезы и медленно потекли по щекам.

– Я подумал, ты меня бросила. Наступила такая тишина, что мне показалось, что ты вышла из комнаты.

– Давай выйдем из нее вместе.

Силы, казалось, оставили Розамонду. Голова ее упала на грудь, письмо выпало из пальцев.

– Ты устала, дорогая? Твой голос звучит устало.

– Я хочу уйти из этой комнаты, – ответила жена все тем же слабым голосом. – Колено не болит? Ты можешь идти?

– Конечно, с ногой все в порядке. Если ты устала, Розамонда, – а я знаю, что ты устала, хотя и не хочешь в этом признаться, – то, чем скорее мы уйдем отсюда, тем лучше.

Розамонда, казалось, не слышала его последних слов. Ее пальцы лихорадочно терли шею и грудь; два ярко-красных пятна выступили на бледных щеках; ее глаза были устремлены на письмо, лежавшее на полу; и она заколебалась, прежде чем поднять его. Несколько секунд она ждала, стоя на коленях, пристально глядя на письмо, отвернув голову от мужа, затем встала и подошла к камину. Среди пыли, пепла и прочего мусора она заметила несколько клочков бумаги. На вытянутых руках она держала письмо, готовая разорвать его, но отпрянула назад. При взгляде на мужа у нее вырвалось слабое невнятное восклицание, полувздох, полувсхлип:

– О нет, нет! Никогда, никогда, Ленни. Будь что будет!

– Ты со мной говоришь, Розамонда?

– С тобой, милый. Я говорила…

Она сделала паузу и, дрожащими пальцами, снова сложила листы, точно в тот вид, в котором их нашла.

– Где ты? – спросил Леонард. – Твой голос снова звучит в другом конце комнаты. Где ты?

Розамонда, раскрасневшаяся, дрожащая и заплаканная, бросилась к мужу, взяла его за руку и, без малейшего колебания и без малейшего признака нерешительности на лице, вложила письмо ему в руку.

– Возьми это, Ленни, – сказала она, смертельно побледнев, но не теряя твердости. – Возьми и попроси меня прочитать тебе это письмо, как только мы выйдем из Миртовой комнаты.

– Что это за письмо?

– Я нашла его в этой комнате, – ответила Розамонда с глубоким вздохом облегчения.

– В нем что-то важное?

Вместо ответа, Розамонда вдруг прижалась у груди мужа и со всей пылкостью своей импульсивной натуры, задыхаясь от страсти, покрыла его лицо поцелуями.

– Тише, тише, – говорил Леонард улыбаясь. – Ты меня задушишь.

Молодая женщина отступила на шаг и, положив руки на плечи мужа, в молчании смотрела на него несколько минут.

– О, мой ангел, – прошептала она с нежностью, я отдала бы все на свете, чтоб только узнать, насколько ты любишь меня.

– Конечно, ты это узнаешь, – ответил Леонард смеясь.

– Да, скоро узнаю, – ответила она так тихо, что почти нельзя было расслышать этих слов.

Приняв изменение в ее голосе за верный признак усталости, Леонард протянул руку и попросил вывести его из комнаты. Розамонда безмолвно повиновалась, и они направились к двери.

Глава VI Открытие тайны

Пока они шли к жилой части дома, Розамонда не упоминала письмо, которое она вложила в руки мужа.