Мертвая линия. Оно приближается…

— Моллюск с Каймановых островов, — пояснил начальник тюрьмы. — Брысь, зараза! — прикрикнул он на узника, когда тот протянул между прутьев щупальце.

— Чем знаменит? — делано безразлично поинтересовался Рой, пытаясь скрыть дрожащие колени.

— Нападал на корабли, — ответил Мамагалий. — Воровал ром и консервы.

— Не такой уж и страшный, — расслабился орк.

— Ты его в бою не видел. Когда он атакует, то раздувается раз в тридцать. По полкорабля откусывал одним махом.

Рой поспешил отойти от камеры и двинулся дальше.

— Здесь паук Многомерка, — продолжил экскурсию комендант. — Делится на сто отдельных пауков, нападает на путника, утаскивает в свое логово, а потом требует выкуп. Гнусный тип. А это, — Мамагалий похлопал по двери без решеток и оконца, — обитель Жидки. Помесь медузы и эльфа.

— Я думал, эльфы с медузами не того… — Мор изобразил замысловатый жест руками.

— Эльфы ни с кем не того, кроме эльфов, — хихикнул начальник тюрьмы. — Его медуза сама того. Укусила. Балбес полез купаться в Жгучую Впадину, она напала и тяпнула. После этого он переродился и принялся мухлевать с ценными металлами. Заползал по ночам в хранилища через замочные скважины, слюнявил слитки, а на следующий день скупал их по дешевке, как порченые. Слюна у него зеленая, так все думали, что это ржавчина такая.

— А здесь? — Гем ткнул пальцем в камеру без решетки. — Ремонт, что ли?

— Нет. — Мамагалий остановился и с опаской заглянул внутрь: — Привет, Нюник.

Он отвел орков в сторону и шепотом объяснил:

— Нюник — гигантский термит. Кто-то жбахнул в него магией, он увеличился и обрел разум. Правда, сразу вступил в секту Повиновения и начал прогрызать для тамошних жрецов дырки в королевском дворце. Они едва власть не захватили. Все двери и решетки сжирает, но говорит, что если ему сказали сидеть здесь, то он и будет сидеть. Обижается, если ему не верят. Странный тип, постоянно что-то читает. Я его боюсь.

Подойдя к следующей камере, Мамагалий предостерегающе поднял руку:

— Сюда даже не смотрите, здесь Вассилиска. У нее такая фигура, что одного взгляда достаточно, чтобы влюбиться без памяти. Ее даже судили в полной темноте. Охмурила одного нашего генерала, так он чуть не объявил войну Верхним Землям. Она до тамошних самоцветов жадная.

Наконец компания добралась до двух последних камер, расположенных одна напротив другой. В каждой горела свеча, а сквозь решетки торчали пятки. Почти одинаковые, если не считать. То есть из одной камеры их торчало две, а из другой одна.

— Вот, — облегченно выдохнул Мамагалий. — Прибыли. Знакомьтесь: капитан Шмолер и Курнистр. Соседи-приятели.

Рой пнул все три пятки по очереди. Их обладатели недовольно забубнили и проснулись. Шмолер оказался коренастым бородачом со щербатым оскалом и татуировкой на щеке, а Курнистр явил гостям квадратную челюсть и кулаки размером с голову.

— Чё за порядки? — возмутился бородач и попытался протезом дотянуться до Роя. — Кабы не железки треклятые, я бы тебе взвесил со скидкой.

— Закрой пищеприемник, чучело, — прикрикнул Мамагалий. — Господа с деловым визитом.

— Я таких господ птичкам крошил, — пробасил Курнистр.

— Буду краток, — изрек Рой. — Один из вас может выйти отсюда, если согласится на наши условия. Король Мурляндии Зигмунд призывает вас на службу.

— Чё за условия? — подозрительно нахмурился одноногий.

— Сразиться с одним пареньком. Ну и победить, конечно.

— Сколько денег? — Курнистр сплюнул сквозь решетку, едва не попав на блестящий ботинок коменданта.

— Сто золотых. — Рой решил не тянуть и назвал максимальную, с его точки зрения, сумму.

— Иди ты, — хмыкнул бородач.

— Это «да» или «нет»? — не понял Гем.

— Господа не врубаются, — оскалился Курнистр. — Тебя послали, дурик. Так понятно?

— А сколько же вы хотите? — удивился Мор.

— Десять тысяч, — не задумываясь, выдал Шмолер.

— И шхуну, — добавил Курнистр.

— Зачем тебе корабль?

— Слышь, Шмолер, зачем пирату шхуна? — хохотнул Курнистр. — Чтоб по деревьям лазить.

— А разве не он пират? — Гем кивнул на одноногого.

— Ты, натурально, дремучий. — Бородач сверкнул глазами. — Если на протезе и с бородой, значит, пират, да? Да я в Перекрестке пять лет подряд был лучшим бойцом на Арене, понял?

— А почему — капитан?

— Служил когда-то…

— Я пират. — Курнистр попытался просунуть свою квадратную рожу между прутьев. — Зловещий Бриз, не слыхал?

— Ну допустим, — нахмурился Рой. — Если на ваших условиях, то возьметесь?

— Кого валить-то надо? — почти добродушно поинтересовался бородач.

— Есть один. Рагнаром зовут.

Квадратная и щербатая рожи вытянулись.

— Это такой с татушкой на плече?

— Меч у него еще бабушкин?

— Волосы черные до плеч?

— Штаны все в заплатках?

— Э… — опешил Рой. — Да, он самый.

— Иди ты.

— Я опять не понял… — начал Гем.

— Мне здесь горизонталить еще два года, я лучше подожду, — сказал Шмолер и скрылся в полумраке камеры.

— На варвара я ни за какие деньги не полезу, — поддакнул Курнистр. — Мне еще море увидеть охота.

— Так вы его знаете, что ли?

— Угу, — буркнул пират. — Пересекались, — добавил он и тоже ушел в тень.

— Чем богаты, — развел руки в стороны Мамагалий.