Мертвая пехота. Крах

— Этот да, — Ланс ощутил, как его губы сами по себе скривились в злой усмешке. — Этот готов. Но у нас тут гости…

Сквозь черные клубы дыма, стелящегося над дорогой, к двум «Карателям» императора неторопливо, как на прогулке, шли инсектоиды. Сканер услужливо выделял их красным пунктиром. Умная, мать его, машина.

— Мои слева, Пила, — очень серьезно произнес Манал.

— Мои справа… — ответил ему Ланс.

Он поймал в прицел голову первого таракана, задержал дыхание. Перед тем как открыть огонь, Гарбандер почему-то вспомнил не мать, не отца. Почему-то он подумал о том новичке из группы Сана. О Комаре. Ведь вроде лопух лопухом, а уцелел, выбрался.

Странно как-то…

Палец лег на спуск.

ЭЛАЙ ЛОВСОН Двадцатый день

Ловуру Тэмсу удалось выжить. Молчаливый, обработанный Медикариумом офицер уцелел в разверзнувшемся на планете аду. Он смог отбиться от тараканов, разоривших военный лагерь «Карателей», он прошел больше сотни миль, прежде чем достиг южной базы, и лишь чудом не погиб. Он выдержал дикий марш по мертвым дорогам, пробрался через кишащий инсектоидами Город-на-скале, много часов брел сквозь дым горящих джунглей и каждую секунду рисковал жизнью.

Но дошел. Элай даже не поверил, что на дороге перед входом в цитадель объявился его ловур. Такая удача показалась просто невозможной. Ловсон, за последние сутки не покидавший каюты, после доклада с поста охраны добрался до личного пульта, подключенного к компьютеру базы, и отыскал гостя с помощью камер. И был вынужден согласиться — перед воротами базы стоял именно Тэмс. В иссеченной броне, когда-то давно бывшей бело-красного цвета, перемазанный в грязи, в саже, с обломанным наплечником скафандра. Ловур чуть прихрамывал, но держался на ногах уверенно.

Ему открыли ворота, он прошел мимо ошарашенных и перешептывающихся солдат, которые смотрели на него как на героя. А Тэмс молча, ни на кого не глядя, поднялся на второй периметр, и почти добрался до третьего, но на лестнице между уровнями встретил жрецов Элементиума. Там он улыбнулся безмолвным служителям, скинул с плеча разрядник и, прежде чем те успели среагировать, расстрелял обоих.

Ловуру Тэмсу снесли голову через несколько секунд после столь шокирующего убийства.

Элай пришел на вскрытие предателя. Стратега с утра особенно донимал клещ, и боль с каждым часом терзала бок все сильнее, но лежать у себя в каюте и ждать, когда тварь проснется окончательно — было выше его сил.

Конечно, можно было застрелить себя. Быстро и безболезненно. Но это выход труса. Это бесчестно. Это опозорит род Ловсонов. И Санни не поймет его ухода. Такая далекая и такая забытая Санни, чьи черты ненавязчиво перемешивались в памяти с чертами Нары.

Как звучал ее голос? С тех пор как оборвалась связь с системами империи, и у Раздора остался только спутник Калькуляторов, он ни разу не говорил с ней. Почему голос его белокурого ангелочка звучит в памяти с теми же интонациями что и у Нары? Элай тяжело вздохнул.

«Ничего, гнида, надеюсь, скоро ты отправишься туда, где тебе самое место. Предатель, лжец и без пяти минут изменник. И трус. Смотри на вскрытие, трус!»

Ловсон стиснул зубы, борясь с мыслями, и вернулся к реальности. Рудольф доложил, что Тэмс даже поздоровался с кем-то из соратников. Отреагировал на какую-то их дежурную штуку, и ничто в нем не выдавало изменений. Получается, что он был таким же, как Элай? И что теперь клещ в любой момент может заставить его схватиться за оружие? На лбу выступила испарина.

— Посмотрите сюда, — сказал безымянный жрец. Стратег не знал, как его зовут. Кто-то из свиты клириков Медикариума. У таких никогда не бывает имен, это вам не Нара. В сердце кольнула горечь, но офицер прогнал болезненные чувства прочь. — Очень любопытные следы у него на животе, на груди. Редкого вида гематомы. Обратите внимание вот на эти отверстия.

Вскрытие транслировалось на огромный экран, и щуп жреца бесцеремонно бродил по телу Тэмса.

— Я полагаю, что сюда ему и был вживлен паразит, который и перехватил управление над телом. К сожалению, голова не подлежит восстановлению. Но я полагаю, что сам паразит находился непосредственно в мозгу человека. Это опасный знак, многоуважаемые коллеги. Модель поведения не меняется. Любой из нас может оказаться симбионтом для инсектоидных паразитов. Я считаю, что нам довелось увидеть нечто уникальное в своем роде.

Элай вспомнил жреца-мутанта, убитого им на «Рывке». Уникальное? Мечтать не вредно.

Среди медиков на вскрытии присутствовал и дор Скаино. Когда седовласый врач увидел черные отметины на теле мертвого ловура, то не сдержался и бросил взгляд на Элая. Стратег встретил его взор молча, с усталым видом, в надежде, что выглядит достаточно равнодушно, хотя внутри встревожился.

В Тэмсе, получается, был клещ? Но это же ерунда. Поганый инсектоид добрался бы до шеи и превратил бы молчуна-ловура в послушную куклу. А затем, пользуясь Лоден знает каким чутьем, отвел бы пойманную «дичь» прямиком в пасть прячущейся на Раздоре принцессе. Других вариантов нет. Жук не может взять власть над человеком.