Мертвая петля (СИ)

— Я должен привезти тебя в Копенгаген.

— Что?! — мой шёпот вновь прозвучал громче, чем нужно.

Моё тело неприятно содрогнулось от страха, мне захотелось притянуть колени к груди и уткнуться в них, пытаясь закрыться от всего мира. Эдвард обосновался в Копенгагене? Он явно издевался над всей семьёй, если поселился всего в тысяче километров от Роттердама. На планете целая куча мест, куда он мог поехать, но Каллен остановился фактически у нас перед носом.

— Из Лондона мы полетим в Копенгаген. Это всё, что мне нужно сделать. Я надеюсь, что ты не доставишь мне проблем, иначе я буду вынужден вырубить тебя, а мне бы этого не хотелось, так как я должен доставить тебя к пункту назначения в целости и сохранности, — Эндрю мило улыбнулся мне, вновь возвращаясь к своему чтиву, оставляя меня с чувством шока и отвращения ко всему миру.

— Что ты имеешь в виду под словом «вырубить»? — осторожно спросила я, нервно постукивая пальцами по подлокотникам сидения, наблюдая за тем, как женщина, сидевшая перед нами, старательно подслушивает всё, о чём мы говорим.

— Думаю, тебе об этом хорошо известно, судя по твоим шрамам, — он бросил на меня короткий взгляд, словно хотел убедиться в том, что не ошибся, а затем вновь вернулся к своему телефону, перелистнув электронную страницу.

С вампирской точки зрения моё тело выглядело не очень привлекательно, ведь на нём виднелись тонкие бледные полумесяцы шрамов. Почти все они оставлены зубами Хейла во время наших бесконечных тренировок. И только один, располагающийся на запястье, — подарок Джеймса, оставшийся со времён, когда я была ещё человеком.

Неловко нахмурившись, я одёрнула рукав водолазки, прикрывая свои руки. Эндрю лишь хмыкнул в ответ на это, наконец-то заметив свидетельницу нашего разговора. Я с любопытством замерла, ожидая, что он будет делать. Ну, большой и злой вампир, давай, иди и разберись с проблемой. Я была почти уверена в том, что он просто проигнорирует женщину и снова уткнётся в телефон, но брюнет отложил устройство, а затем быстрым незаметным движением потёр ладони друг о друга, словно разогревая их.

Послышался едва заметный щелчок пальцами. Женщина заморгала глазами, а затем её голова откинулась на спинку сидения. На секунду я подумала о том, что он убил её одним щелчком пальцев. Однако её сердце размеренно стучало, а дыхание было ровным.

— Что ты с ней сделал? — ледяным голосом выдохнула я, продолжая неотрывно наблюдать за женщиной.

— Она спит, успокойся, — устало выдохнул вампир, вновь беря телефон в свои руки и возвращаясь к чтению.

Спит?! Он это серьёзно? Я молча распахнула рот, недоуменно глядя на него, соображая слишком медленно для того, чтобы сказать что-то внятное, кроме ругательств и очевидных вопросов.

— Я могу усыплять щелчком пальцев. Дьярви говорит, что если я буду работать над собой, то вскоре смогу замедлять сердце до такой степени, что человек сможет впасть в кому, а когда-нибудь я научусь убивать людей одним движением пальцев, — вампир произносил эти слова с такой увлечённостью, словно человеческая жизнь для него — всего лишь пустой звук. Разве она так важна, если можно заставлять сердца останавливаться лишь одним движением руки?

Интересно, он хочет этого добиться, чтобы подняться в глазах своего создателя или для того, чтобы почувствовать свою власть? Возможно, Эндрю хотел и того, и другого. От подобных мыслей я почувствовала усталость. Кто-то мечтает убивать людей одним щелчком пальцев, а я мчусь к чёрту на рога, чтобы попытаться спасти как минимум одного человека — свою мать. И Ханну, если она всё ещё жива.

Пробормотав в ответ что-то неопределённое, я откинула голову на спинку сидения, отворачиваясь к окну, немного приоткрывая его, чтобы делать вид, будто я очень увлечена плотным слоем облаков. На самом деле, я была в отчаянии.

Мрачные мысли выпустили меня из своего плена лишь когда самолёт сел в Лондоне. Эндрю уверенно вывел нас из толпы в аэропорте, а затем взял такси, которое отвезло бы нас в аэропорт Хитроу.

Я никогда не бывала в Лондоне, но времени на осмотр достопримечательностей у нас не было. К тому же, о каких достопримечательностях может идти речь, когда моя мать находится в одном шаге от смерти, а я мчусь к Эдварду, который, скорее всего, убьёт меня? Мой спутник, отвернувшись к окну, негромко переговаривался по телефону. Я прислушалась, пытаясь понять, с кем он говорит. Как только я убедилась в своих догадках, то резко потянулась рукой за телефоном, рывком вырывая его из пальцев мужчины и прижимая к своему уху, выставляя свободную руку вперёд, словно она могла меня защитить.

— Хэй, Дьярви, узнаёшь меня? — прорычала я в трубку, сверля взглядом лицо Эндрю. Темноволосый лишь приглушённо выругался, сверкнув в темноте рубиновыми глазами. Его линзы растворились. Оставалось надеяться, что водитель ничего не заметил.

— Привет, птенчик, как долетели? — проворковал Петерс на том конце провода.

Сукин сын! Я была почти уверена в том, что он предполагал, что я могу выхватить трубку и сказать ему пару ласковых.