Мёртвая шестерёнка (СИ)

Пусть и не сразу, и кружной, но блуждать по технологическим туннелям было больше нельзя. "Генри, чтоб ему хорошо спалось и всё прочее, - Салливан ухватился руками в перчатках за лист адамантия, и подтянулся, - придёт за мной, и приведёт кого-нибудь. Но пока он сюда доберётся, меня восемь раз принесут в жертву, оскопят и заразят каким-нибудь мерзким заболеванием, от которого выпадает всё, включая зубы. Дам Ландау шанс побыть героем. Для этого у меня есть все возможности".

Он вскарабкался на обнажившуюся после взрыва балку, ухватился за тонкий пруток, и подтянулся ещё раз. В щели, к которой стремился взрывник, было видно яркий свет. А где свет, там техника и жизнь. И Салливан с утроенной энергией продолжил занятия прикладной акробатикой, приглушённо матерясь на очередной порез или укол от развороченного металла.

Прямо у него над головой слышались методичные звуки работы приводов огромных механизмов и вой насосов. На то, что он сейчас попадёт в помещение реактора или подачи топлива, Салливан даже не рассчитывал, потому что в этом случае Генри уже будет некуда приходить. Зачем, в самом деле, шляться по развалинам?

- Видишь его? - шепнул в вокс Ландау, сжимая пальцами острый осколок панели, торчащий у него из плеча. Мон отрицательно ругнулся. Ландау стиснул зубы и одним рывком высвободил кусок какой-то технической дряни из своего тела. Острая боль обожгла плечо, под одеждой побежала струйка крови.

- Ему отсюда некуда деться, - убедительно заговорил Эйзерхард, осматривая помещение с верхнего яруса. Оптика с ночным прицелом давала возможность не включать фонаря, но вот у его напарника такой шикарной возможности стрелять не было.

- Ты это сказал уже три раза, - часто и неглубоко дыша, ответил Генри, ухватившись за другой острый край теперь уже металлической части шрапнели от разорвавшегося устройства контроля погрузчика, - и вот мы здесь...

Он снова вздохнул, набрав в грудь побольше воздуха, и рывком вытащил осколок. От боли в раненой мышце хотелось закричать, но Ландау только тихо застонал, трясущимися руками нашаривая на поясе аптечку и пытаясь вспомнить в темноте, какой из хранящихся там комплектов был обезболивающим. Взяв сразу три ампулы, он поочерёдно раздавил их в ладони, прижимая к телу. Осколки ампул взрезали кожу, зато и лекарство быстрее попало в кровь. По сравнению с тем, что он из себя уже вытащил, большим ёжиком он бы уже не стал. Ландау прикрыл глаза, чувствуя, как боль отступает, а вслед за ней наваливается сонливость. На теле не осталось живого места, если не считать груди и шеи, прикрытых бронежилетом и поймавшим в себя множество дробинок от взрыва панели. Опрокинутый погрузчик стоял неподалёку, истекая смазкой и топливом на решётчатую палубу последнего, самого нижнего трюма. Бежать было некуда, спрятаться негде. Но технопровидец будто испарился, и Ландау сильно подозревал, что дело тут нечисто. Этому вонючему засранцу ничего не стоило рассчитать взрыв так, чтобы от наёмника не осталось и пятна, однако его вывели из строя, ловко нашпиговав осколками так, чтобы Генри не слишком прыгал и бегал. Мон, следящий за ситуацией из верхней технической дыры, ничем не мог помочь напарнику, кроме как держать на прицеле всё, что видел.

Учитывая, что технопровидец бегал по судну достаточно долго и давно, он мог бы уже насовать взрывчатки куда угодно и в любом количестве, но он этого не сделал. Допустим, ему был нужен корабль, как и предполагала инквизитор. Но зачем сохранять людей, пытающихся тебя убить или поймать? Сдать в рабство? Пополнить свои ряды? Если бы речь шла о шестерёнках, Ландау бы поверил. Но обычные люди провидцу были только помехой.

Опять же, судно стоит на грунте. С него легко было бы уйти в любое время.

Ландау очнулся от размышлений, когда вокс ожил, и Мон напряжённо шепнул:

- Слева, на два часа движение сверху. Угол обзора не тот, снять не смогу.

Ландау приготовился, зарядив в болтер последнюю обойму.

Они оказались друг напротив друга одновременно. Спина Генри загораживала от выстрела, сгорбленного и воняющего разложением техножреца, который, щёлкая глазными имплантами, как насекомое жвалами, готовился к прыжку. Ландау целился в тело беглеца, зная, что его нужно взять живым. У противника такой директории не было записано. Технопровидец закашлялся, брызгая вокруг гнойной слюной, и в этот момент в нижнем трюме включилось всё освещение. Ругань ослеплённого Эйзерхарда едва не заставила Ландау выдрать из уха вокс. Он и сам начал моргать, пытаясь унять набежавшие на глаза слёзы и вернуть фокус зрения.

"Убью Селену", - мысленно пообещал себе он. Магос испортила ему отличную охоту в самый неподходящий момент.

Однако, вместо голоса магоса от входа в трюм раздался голос инквизитора Райт:

- Я знаю, что ты не хочешь этого делать! - громко сказала она. Ландау и технопровидец, оказавшийся вовсе не таким грозным, как представлялось в темноте, одновременно насторожились, пытаясь понять, к кому относится речь инквизитора. Технопровидец прочирикал что-то на бинарном коде, и освещение мигнуло.