Мертвая (СИ)

- И срок давности, как понимаешь, по этим делам отсутствует, - протянул Вильгельм, пристроившись за мной следом. В полосатом халате, несколько большом для тощей его фигуры, в домашних тапочках и с носом покрасневшим, с глазами слезящимися, он зря пытался выглядеть грозным.

Да и…

- Мне обвинение предъявлять собираешься?

- А родовое право?

- Это исключающий случай, если память не подводит… тем более, что одних эманаций для обвинения недостаточно…

Аарон Маркович от этого обвинения и камня на камне не оставит, заодно, глядишь, и встречный иск подаст, компенсацию требуя за моральные страдания и попранное доброе имя.

- Она злая, –- пожаловался Вильгельм кому-то. – И не буду я эту гадость есть!

- Овсянка полезна для вашего здоровья, – голос Гюнтера звучал ровно, а тон был настолько благожелателен, что даже я поверила бы, будто руководствуется он исключительно заботой о здоровье бедного дознавателя.

…но все-таки, все-таки…Темный ритуал с человеческой жертвой? Пару десятков лет тому… к сожалению, даже их силы не хватит, чтобы установить более-менее точную дату. Спустя первую дюжину лет фон становится размытым и стабильным на все последующие годы… нет, неприятно, однако, думать, что в моем доме кого-то в жертву приносили.

- Я не люблю овсянку! И кисели тоже!

- Мейстер велел…

Я не стала слушать дальше.

Поднявшись к себе, я приняла ванну и переоделась, пусть к позднему – на часах близилась полночь, но все-таки ужину. Место… место надо поискать… в лабораториях? Или… поинтересоваться у Гюнтера? Не вариант. Он, конечно, знает много, а уж верность его роду и вовсе глубоко запредельна, однако меня он полагает слишком юной, да ко всему женщиной, а их надлежит беречь.Заботится.И не вмешивать в темные дела дней иных.

…выбор я остановила на ярко-красном платье прямого кроя. Простое на первый взгляд, сшито оно было из переливчатой тафты и украшено стеклярусом, да и вовсе имелось в нем свое очарование.Капелька помады на губах.Цвет лица… по–своему хорош.Брови подвести.Глаза оттенить.Перчатки.Крохотная вуалетка в волосы. Я послала воздушный поцелуй зеркалу: кто на свете всех милее…

…чем хороша глубокая ночь? Нормальные люди спят, а ненормальные слишком заняты собой и собственными делами, чтобы обращать внимание на кого бы то ни было.

Инквизиторы, отужинав, - Вильгельм кривился и отказывался есть овсянку, норовя стянуть из тарелки Диттера утиную ножку, которую тот уступать не желал, – отправились в библиотеку… видите ли, им всенепременно надобно пролистать те самые запрещенные книги, которые я, не без их помощи, вынесла из храма. Пролистать.Переписать.И вообще с головой,так сказать, погрузиться в хитросплетения темного разума и иже с ними… пускай, до книг я в свое время доберусь, а на сегодня было у меня ещё одно дельце.Я позволила проводить себя сперва до спальни, после и в лабораторию. И вот сомнение читалось-таки в глазах Диттера…

- Ты же не наделаешь глупостей? - тихо спросил он, наклонившись к самому уху.

- Конечно нет, дорогой… - я коснулась пальцем сухих его губ.

Просто…Захотелось подразнить.Такой серьезный.Хмурый.И растрепанный. И бессонница ему к лицу, как и близость смерти… жаль будет отпускать: подобные мужчины встречаются не так уж часто.

- Дорогой? – приподнятая бровь и смешок.

- Почему бы и нет?

- Не знаю, - ему идет улыбка, когда вот так, легкая и искренняя, мальчишеская какая-то, хотя сам он далеко не мальчишка. Морщинки в уголках глаз. И на лбу тоже появились. Он часто хмурится и ещё совсем отвык улыбаться. Вот и теперь будто вспомнил, где находится и по какому поводу.

Отстранился.Сделал шаг назад.Вздохнул. И добавил:

- Пожалуйста, будь осторожна.

- Буду.

В конце концов, себя я люблю и вредить не стану. Просто… оказывается, смерть изрядно способствует взрослению.Я закрыла дверь.Два замка.Завеса.И подозреваю, что светлого они не удержат, вздумай ему проверить мое присутствие, но, как говорил Аарон Маркович, что не запрещено, то разрешено.

…я открыла дверь шкафа и подвинула висевшую в нем форму. Поддавшись наитию, принюхалась, присмотрелась… ничего, обычный травяной след. Да и бабушка, участвуй она в запретном ритуале, не оставила бы подобной улики. Я надавила на завиток и потянула дверь. И еще потянула… механизм за прошедшие годы поизносился,и не смазывали его давненько, да и сделан он был скорее из соображений безопасности, нежели из действительной необходимости.