Мертвая тишина

Все мое естество заходится: «Сделай же что-нибудь!»

Отпихнув Рида, я бросаюсь к Кейну, опускаюсь рядом с ним на колени и тихо говорю:

— Это я.

Никакой реакции. Даже когда беру его за руку.

Кейн моргает, сглатывает, дышит, хоть и медленно, и неглубоко, но взгляд его отсутствующий и несфокусированный. Как будто… Как будто его просто нет.

Перед глазами у меня все расплывается от слез. Отключение гасителей окончательно его добило.

— Держись! Я вытащу тебя отсюда. Обещаю!

Я сжимаю мужчине ладонь, но его пальцы так и остаются вялыми.

— Просто встань, пожалуйста, — шепчу я.

Даже не шелохнется.

— Вставай! — умоляю я Кейна. Я просто не могу оставить его здесь. И ни за что не оставлю. Даже если и сбежала отсюда несколько недель назад.

Вне себя от отчаяния, я поднимаюсь и, откидываясь спиной назад, изо всех сил тяну мужчину вверх.

— Пожалуйста! — измученно вырывается у меня на грани крика. Даже не знаю, к кому сейчас обращаюсь. К Кейну. К богу. К судьбе. К любому, кто передо мной в долгу.

Наконец, ноги мужчины приходят в движение. Поначалу беспорядочно, просто сгибаясь и разгибаясь — словно бы кукловод на мгновение запутался, за какие ниточки тянуть. А потом Кейн все-таки встает.

Больше похоже на мышечную память, нежели на осознанное движение. Тем не менее на данный момент даже это — сущее чудо, и я не в силам сдержать слез облегчения. Поспешно вытираю их тыльной стороной ладони.

Крепко держа Кейна за руку, тяну его в сторону двери, и он послушно плетется за мной.

— Дэрроу, давай шевелись! — зову я Рида.

И только тогда осознаю, что все это время младший следователь вел себя на удивление тихо. Столько было возможностей для него поглумиться — и не последовало ни одного едкого комментария.

Оборачиваюсь и вижу, что застывший на месте Рид с ужасом таращится на что-то на противоположной стороне мостика.

Такой взгляд мне знаком. Даже слишком хорошо.

— Рид! — Я щелкаю пальцами. — Идем!

— Ты его видишь? — шепчет он в ответ.

— Никого я не…

— Мой отец, он здесь. — Помолчав, Дэрроу добавляет, одновременно недоуменно и уязвленно: — Он сердится на меня.

Я подхожу к Риду, однако все его внимание по-прежнему сосредоточено на фантоме отца.

Свободной рукой хватаю его за подбородок и заставляю посмотреть мне в глаза.

— Его здесь нет. Он ненастоящий. Твой отец на Земле. — Там, где он нам и нужен, раз уж мы намереваемся выбраться из этой передряги. — Ничего этого нет. Держи себя в руках.

Еще мне не хватало тащить через весь корабль этого типа, упирающегося и заходящегося о своем папаше.

Рид рассеян но потирает себе грудь.

— Но я чувствую это. Чувствую, как он сердится на меня, — хнычет он, целиком отдавшись своей паранойе, и снова устремляет взгляд на призрака.

И тогда я от души влепляю ему пощечину — на физиономии даже остается красная отметина.

Мужчина вскрикивает и свирепо смотрит на меня.

— А вот не надо было делать MAW пятьсот-с-чем-то таким эффективным, — цежу я сквозь стиснутые зубы.

Он несколько раз моргает, а затем опять косится в дальний конец мостика и ошарашенно сообщает:

— Он исчез!

— Его там никогда и не было. Не забывай об этом. Почти все, что ты сейчас увидишь, нереально.

Рид кивает, однако вид у него не очень-то уверенный.

Только оказавшись в коридоре, с полубессознательным Кейном рядом и бредущим позади Дэрроу, я осознаю совершенную ошибку: в спешке я забыла лампу на мостике.

А здесь так темно, что собственной руки перед глазами не различить.

Да мать твою.

Но, быть может, благодаря этому будет легче перенести следующее явление призраков, раз уж мы их не увидим.

А может, и нет.

Нащупываю стену и начинаю движение вперед.

— Держись ближе, — говорю я Риду. — Если идти быстро, может, получится избежать…

Впереди появляется Бекка. Смеясь и приплясывая в своей ночной рубашке, она манит меня за собой.

Так. Не получится.

Всячески стараюсь не обращать на девочку внимания и продолжаю идти дальше, не отрывая руки от стены. Пальцы ощущают то рельефные обои, то гладкую древесину дверей. Если я вдруг отвлекусь на Бекку и последую за ней, чего доброго, мы заблудимся и потеряемся здесь на веки вечные. Как те дети в сказке, чьи метки из хлебных крошек склевали птицы. Как я, когда увязалась за подружкой в закрытый на карантин модуль.

Внезапно Бекка исчезает.

От неожиданности я на секунду останавливаюсь.

— В чем дело? — выпаливает Рид, натолкнувшись на меня сзади.

— Ни в чем. Я….

И тут на гладкую деревянную поверхность, к которой в данный момент прикасаются мои пальцы, обрушиваются тяжелые удары. Изнутри. Дверь так и сотрясается в раме.

Я инстинктивно отдергиваю руку, словно обжегшись о раскаленный металл.

— …Выпустите меня! Выпустите меня! Я больше не причиню им вреда, обещаю!.. — доносится из номера, насколько могу судить, мужской голос. Потому что из-за истеричного визга и сумасшедшего смеха в нем едва ли различается что-либо человеческое.

— Ты слышишь? — машинально спрашиваю я, хотя ответ мне и без того известен.