Мертвая ученица

Доусон понимал, что все те часы, проведенные в спортзале или на утренних пробежках, когда на улицах не было никого, кто мог бы увидеть его колышущееся жирное тело, превратили его в эгоистичного и самовлюбленного человека. Но время после школы шло, так что он наконец смог дышать полной грудью и решил для себя, что ни за что в жизни не позволит себе оказаться вновь в столь беспомощной ситуации.

А еще время научило его ценить своих новых друзей.

Осторожно открывая верхний ящик прикроватной тумбочки Сэди, он размышлял над тем, сможет ли найти в нем какие-то свидетельства наличия друзей в жизни этой девочки.

В ящике лежали щетка для волос, набор темных лаков для ногтей, несколько украшений, маркеры и эластичные повязки для волос. Сержант решил, что это мусорный ящик Сэди. У всех есть такие ящики. В них обычно складывают все, чему не могут найти применения.

Во втором ящике лежали учебники, а в третьем – несколько тетрадок, две шоколадные палочки и пакет чипсов.

Доусон огляделся вокруг, готовый перейти к шкафу и не понимая, почему в ящиках нет семейных фотографий – родителей, сестры или, на худой конец, собаки.

Открыв шкаф, он увидел, что левая его часть отдана школьной форме, а правая – гражданской одежде, причем самые изящные платья были задвинуты в самый конец. Нижняя часть шкафа была заполнена разноцветными кроссовками, а на верхней полке лежали несколько теплых свитеров и пара курток.

Сержант ощупал все полки, чтобы убедиться, что на них ничего не спрятано, но обнаружил только одежду.

Подойдя к изножью кровати, он нахмурился. Обыск был закончен.

Кевин вновь уселся на кровать и еще раз открыл верхний ящик прикроватной тумбочки. Это место беспокоило его больше всего. Помимо мусора, в таком ящике обычно лежали вещи, которые чаще всего бывали необходимы. Те, до которых хотелось добраться быстрее всего. Самые важные.

Сейчас ничего подобного в ящике не было, и это могло означать только одно.

Кто-то его опередил.

Глава 16

На лице Ким не отразилось ровным счетом ничего, когда она увидела знакомую фигуру, шедшую по залу в ее сторону.

– Спасибо тебе, партнер, – сказала она сквозь зубы своему коллеге, который вполне мог ее предупредить.

На лице Джоанны Уэйд, занявшей место по другую сторону стола-подделки, было написано искреннее изумление.

– Вот мы и опять встретились, мисс Уэйд, – произнесла Стоун, глядя женщине прямо в глаза и вспоминая, как та настаивала на титуле «мисс» во время их предыдущей встречи.

– А я знала, что это случится, инспектор, – сказала та, усаживаясь и скрещивая свои длинные ноги.

– И вновь нас объединяет смерть, – заметила Ким. – А вы как здесь оказались?

В первый раз детектив встретила Джоанну Уэйд пару лет назад, когда расследовала убийство директрисы школы Терезы Уайетт, женщины, связанной с появлением человеческих костей на участке заброшенного детского дома[15]. Тогда они допросили всех коллег женщины, и от всех услышали одну и ту же версию о «праведнице», и только Уэйд решилась рассказать им правду, при этом отчаянно флиртуя с Ким.

Стоун заметила, что с того времени Джоанна почти не изменилась. Длинные светлые волосы были убраны в «конский хвост» на затылке, открывая сильный, прямой подбородок и проницательные голубые глаза. Простые темные брюки изысканного кроя подчеркивали ее длинные ноги, а под воротником гладкой белой блузки виднелся медальон со святым Христофором[16].

– Расскажу, если поставите выпивку, – улыбнулась Джоанна.

– Вы учили Сэди Винтерс? – продолжила детектив, не обращая внимания на этот ответ.

Неожиданно вся радость в глазах ее старой знакомой сменилась печалью.

– Именно так, инспектор, – ответила она.

– И как долго?

– С того самого момента, как я перешла сюда в сентябре прошлого года.

– То есть чуть больше шести месяцев?

– Для этого места шесть месяцев – долгий срок, – заметила Уэйд.

Такой ответ удивил Ким. И не столько слова, сколько тон, каким они были произнесены. Его попытались скрыть за быстрой улыбкой, одной из тех, которые используют, когда хотят убедить собеседника в том, что пошутили, но от Стоун не укрылось сожаление, которое слышалось в этом ответе. Ей было действительно интересно, откуда у Джоанны Уэйд подобный настрой, но детектив решила, что никогда об этом не узнает.

– Не похоже на вашу прошлую школу? – поинтересовалась инспектор. Если она правильно помнила, то Джоанна иногда применяла нетрадиционные методы обучения, не находившие понимания у ее руководителя, хотя и позволявшие ей пользоваться вниманием своих учеников.

Уэйд просто кивнула, и Ким поняла, что больше на эту тему ей ничего не скажут.

– И какой же она была, эта Сэди? – задала Стоун новый вопрос и тут же добавила: – Только не говорите мне, что она была проблемным ребенком.

– Да я и не собиралась, – покачала головой Джоанна. – Я охарактеризовала бы ее как интроспективную, рефлексирующую девочку, которая была гораздо талантливее, чем сама о себе думала.

– В чем же?