Мертвая ведьма пошла погулять

Когда такси резко завернуло за угол, я привалилась к дверце. Боль мигом прорвалась сквозь амулеты, и я с несчастным видом однорукого инвалида уцепилась за свою сумочку. Водитель был обычным человеком, и он уже до омерзения ясно дал нам с Ником понять, как ему не нравится выезжать из Низин после того, как стемнеет. Постоянное бормотание шоферюги ни на секунду не прекращалось, пока мы не проехали по мосту через реку Огайо и не вернулись туда, где «приличные люди живут». С точки зрения таксиста, единственным, что нас с Ником хоть как-то оправдывало, было то, что он подобрал нас у церкви, а также то, что мы направлялись в ФВБ, в «достойное, приличное учреждение, должным образом поддерживающее правопорядок».

– Отлично, – вымолвила я, когда Ник помог мне сесть прямо. – Итак, эти достойные и приличные люди из ФВБ устроили Айви допрос с пристрастием, разыгрывая вариант типа «добрый следователь/злой следователь». Затем кто-то до нее дотронулся, и…

– Она взорвалась, – закончил Ник. – Потребовалось восемь сотрудников, чтобы ее повязать. Дженкс говорит, что троих положили в больницу на обследование. Еще четверо получили там медицинскую помощь и были отпущены.

– Идиоты, – пробормотала я. – А что Дженкс?

Ник вытянул руку вперед, опираясь ею о переднее сиденье, пока машина тормозила у высокого здания из камня и стекла.

– Дженкса постановили отпустить и сдать какой-нибудь ответственной персоне. – Его ухмылка казалась чуточку нервной. – А за неимением таковой, сказали они, сгодишься и ты.

– Ха-ха-ха, как смешно, – сухо отозвалась я. Вглядываясь сквозь грязное стекло такси, я прочла выгравированную над двойными дверями надпись: ФЕДЕРАЛЬНОЕ ВНУТРИЗЕМНОЕ БЮРО. Ник первым бочком выбрался на тротуар и протянул руку, чтобы помочь мне. Я медленно вылезла из машины и постаралась собраться с силами, пока Ник расплачивался с таксистом деньгами, которые я ему сунула. Под уличными фонарями было очень светло, а по улицам для такого часа раскатывало поразительно мало машин. Очевидно, мы оказались в самых недрах человеческого района Цинциннати. Чувствуя себя этническим меньшинством, я чертовски нервничала.

Затем я принялась осматривать черные окна по всей округе на предмет внезапного нападения. Дженкс сказал, что фейские наемные убийцы отбыли сразу же после того телефонного звонка. «Привести подкрепление, – задумалась я, – или организовать здесь засаду»? Мне решительно не нравилась мысль о том, что прямо сейчас, пока я здесь жду, заработают фейские катапульты. Даже фея не могла отважиться на то, чтобы прикончить меня в здании ФВБ, зато на тротуаре я была вполне законной добычей.

С другой стороны, феи могли бросить задание, узнав о том, что ВБ теперь подсылает ко мне демонов. Вспомнив, что демон порвал на куски того, кто его вызвал, я испытала глубокое удовлетворение. В ближайшее время другого ко мне как пить дать не подошлют. Черная магия всегда круто аукается. Всегда.

– Вообще-то тебе следует получше заботиться о своей сестре, – сказал водила, забирая деньги, и мы с Ником недоуменно переглянулись. – Но я так прикидываю, что вы, Внутриземцы, не заботитесь друг о друге так, как мы, приличные люди. Я бы размазал по стенке любого, кто мою сестру хотя бы пальцем тронул, – добавил он, прежде чем укатить.

Я в замешательстве глазела на задние фонари такси, пока Ник не сказал:

– Он думает, что тебя кто-то поколотил, а я привез тебя сюда, чтобы написать жалобу.

Я слишком нервничала, чтобы от души расхохотаться (а кроме того, так я наверняка бы потеряла сознание). И тем не менее я все же сумела выдавить из себя сдавленный смешок, хватая Ника за руку, чтобы не упасть. Сдвинув брови, Ник галантно оттянул на себя стеклянную дверь и придержал ее для меня. Приступ страха охватил меня, стоило мне только ступить за порог. Доверяясь чисто человеческому учреждению, я ставила себя в весьма сомнительное положение. Здесь была шаткая почва. Она мне решительно не нравилась.

Однако звук громких разговоров и запах жженого кофе внутри здания оказались на удивление знакомыми и успокаивающими. Здесь всюду и во всем ощущалась атмосфера общественного учреждения– от зеленого кафельного пола до громкой болтовни и оранжевых стульев, на которых сидели встревоженные родители и нераскаявшиеся головорезы. Я словно бы вернулась домой – и мои плечи облегченно расслабились.

– Кажется, нам сюда, – сказал Ник, указывая на переднюю конторку. Моя рука пульсировала на перевязи, а плечо болело. Либо мой пот растворял амулеты, либо мои усилия уже начинали их изнашивать. Ник шел вплотную за мной, и это не на шутку меня раздражало.

Женщина-портье подняла взгляд, когда мы к ней приблизились, и удивленно раскрыла глаза.

– Ах, душечка! – негромко воскликнула она. – Что с вами случилось?