Мертвая вода

— Ассасинов, которым есть что противопоставить чародеям, взрастил другой император, — напомнил Лаэрт. — И все, сколько я их видел, как один — выпендрежные макаки! Чванливые, не хуже самих магов, а толку от них чуть. Если кто из волшебников начинал безобразничать, его волшебники же и вязали, антимаги и чихнуть не успевали! А эти…

— …Эти — воины, — согласился Данатос. — Фель, а ты что про них скажешь?

Феликса покачала головой.

— Лаэрт, давно ли ты сам их видел? — Агент махнул светло-русыми кудрями, мол, да, давно. — То-то и оно, что они уже не те бесполезные акробаты, какими были, скажем, лет десять назад. Отец устроил мне обучение у одного из них, всего на пару месяцев, — начала рассказывать девушка. — Приехавший учитель носил маску и ни разу не показывал мне своего лица. С клинками он обращался искуснее любого из мастеров при императорском дворе. Имени своего ассасин тоже не называл, я звала его по прозвищу — Мангуст. Он сказал, все, кто выезжает во внешний мир, открывают только прозвища, и каждый раз меняют их, называясь новому человеку.

Хольгер возразил:

— Но их воины у ворот были без масок, хотя и встречали посторонних.

— Сколько лет назад ты ездил туда? — спросила Феликса.

Северянин задумался.

— Чуть меньше десяти лет, наверное. Думаешь, они после этого так изменились?

— Почти уверена, — кивнула девушка. — Я думаю, это кто-то из них спланировал и поднял восстание. И готовил его не один год.

Феликсе самой только недавно в голову пришла эта мысль. За время жизни в Бедеране она не задумывалась, кто сжег все арделорейские устои в пламени революции. Только услышав в мыслях Мордреда имя Ребеллиона — вряд ли настоящее — она стала задумываться об этом. И пришла к неутешительному выводу: кто-то невзлюбил волшебство так сильно, что решил уничтожить всех, кто хоть как-то к нему причастен. Одного она пока еще не решила — из ненависти ли… или из зависти?

В Арделорее испокон веку рождались маги. Нет, конечно, и в других странах они были, но не столько. Кроме того, арделорейских чародеев словно любила сама природа: стихийная магия давалась им без труда, а первые элементали — элементали воды — родились на берегах озера Каракач. Арделорейские правители издавна привыкли к зависти и соседей, и дальних стран. Но кто бы мог подумать, что на везучих повелителей стихий ополчится собственный народ?

Лет тридцать-сорок назад Арделорее уже грозило кровавое восстание. Немудрено: возгордившиеся своим благословением маги совсем зарвались. Многие считали себя выше других людей, лишенных магического дара. Император, лишенный способностей, подобно многим простым горожанам, увидел угрозу своей власти в древнем чародейском собрании мудрецов — Вече. Именно трусливый император, Таврос, второй в своей фамилии, потратил баснословные деньги на исследования, призванные выяснить, как лишить мага его магии. И, увы, достиг успеха.

Первое время маги и правда присмирели. Любого из них приводила в ужас мысль о том, что кто-то, пусть и особым длительным ритуалом или хитрым зельем, может лишить их силы. Многих гордецов-магов пугала потеря власти и влиятельности. Но нашлись и другие, к которым прислушались мудрые старейшины Веча. Среди них была наставница Феликсы — Маронда. В юности — малышка-Марошка. В зрелости, перед ликом беды — Маронда Премудрая. Под ее началом Академия Магических Искусств Славиры — а вслед за ней и другие школы по всей Арделорее — стали воспитывать юных магов иначе: в смирении и труде.

Каждый маг обязывался доказать, что в гордыне не станет вредить соседу с помощью своей силы. Для этого группа чародеев во главе с Марондой разработали зелье, погружающее чародея в иллюзорный мир, где разные события показывали истинный облик человека. К людям жестоким и черствым мир иллюзий был так же немилосерден, как они сами — к окружающим. Эгоисты и гордецы проходили иное испытание — одиночеством и унижением.

Феликса в свое время это испытание прошла едва-едва. Но через несколько лет поняла: потрясение того дня много раз останавливало ее, испытанный стыд не позволял совершать дурного. Только от злословия она так и не отучилась.

Маронда к моменту поступления Феликсы успела состариться. Она не сразу увидела плоды своих трудов. На первых порах чародеи возмущались и изо всех сил портили себе репутацию, обращаясь с людьми без магических способностей, как с грязью.

Таврос Второй, не слушая своих советников и старцев Веча, намеревался решить вопрос силой. Сперва он издал множество указов, урезающих права магов. Привычные для них действия оказались вне закона, а самое главное — один из законов лишал всех возможности заработать на магических услугах. Отныне хорошую погоду, исцеление, предсказания и многое другое маги обязаны были делать бесплатно. Любому, кто попросит.

Маги, конечно же, отказывались работать даром. Тогда император пригрозил всех арестовать за нарушение указа. Чародеев, рассмеявшихся ему в лицо, встретил неприятный сюрприз: отряды по тринадцать воинов в каждом квартале Славиры, читающие мантру. Призывающие Колодцы по всему городу.