Мертвая вода

Теперь Дина многое воспринимала иначе. Два месяца взаперти в чужом городе и сумасшедшее плавание втроем на большущем корабле — этого оказалось достаточно, чтобы утратить прежнюю наивность и доверчивость. Но последняя неделя в землянке далась ей особенно тяжело: душный дом только усиливал чувство тревоги, не отпускавшее ее ни на минуту. Оказавшись на корабле, на открытом пространстве, она словно очнулась от глубокого сна. И за время этого «сна» она переродилась в кого-то более решительного, сильного, отважного. В тот день, призывая ветер вместе с обессилевшей из-за борьбы с ассасинами Феликсой, Дина почувствовала, как ломается кокон из страха, сомнений, горя, неуверенности. Раньше ее единственной опорой были родители, а теперь она верила, что и сама сможет за себя постоять, и эта вера расправляла ее тонкие неокрепшие крылья.

— Ты ведь сможешь летать когда-нибудь, — сказала ей наставница, когда Дина пыталась ей объяснить про свой «кокон» и «крылья». — Это не самая простая магия, но тебе она дастся намного легче, чем мне или твоим прежним наставникам.

Отец боялся тумана еще больше, чем сама Дина. Он был категорически против плыть через воды проклятого архипелага. Тогда они с наставницей долго спорили.

— Вы с этим чокнутым пиратом предлагаете мне шило на мыло поменять! — возмущался Акыр. — Я не стану подвергать команду такой опасности.

— Очень советую тебе пересмотреть свое мнение, — процедила Феликса. — От ауры островов я еще найду защиту. А вот с эскадрой антимагов ничего не поделаешь!

— Это хотя бы понятный противник, — фыркнул капитан. — От него можно уйти под парусом.

— Хочешь дочь до полусмерти уморить? — съехидничала наставница. Дина подумала, что это несправедливое обвинение, ей даже стало обидно за отца.

— Думай, что говоришь, женщина! — прикрикнул Акыр. — Не забывай, кто здесь капитан! Что мы, без магии от врага не уйдем?!

— А я тебе о чем, упрямец! — вспылила чародейка. — Не уйдем. И битву не потянем: людей мало, канониров совсем нет… Сколько ты от преследователей лавировать будешь? Сутки, двое? Мы получили фору, а ты ее просрать собрался!

— Просрать, значит, — капитан сплюнул на палубу. — Созывай офицеров! Будем вместе решать.

К совету отец остыл. Офицеры выслушали все за и против и от Феликсы, и от Кистеня, который этот маршрут предложил, и от капитана. Самым убедительным оказался Кистень. Так что Дине пришлось смириться со своей боязнью.

Стоя у левого борта, Дина мечтала, как когда-нибудь и правда полетит. Это помогало ей справиться со страхом перед туманом.

— Корабль на северо-востоке! — закричал вдруг матрос из «вороньего гнезда».

Дина побежала на корму и стала напряженно вглядываться, но так ничего и не заметила.

— Держи, малек, — сказал вдруг хриплый голос Кистеня. Дина обернулась и увидела, что рыжий бородач с улыбкой протягивает ей здоровенную подзорную трубу.

Девочка аккуратно разложила ее во всю длину и посмотрела еще раз.

— Паруса черно-белые. И что-то красное на флаге…

— Ишь ты, глазастая, — похвалил ее штурман. — Я только черно-белое разглядел. Небось эти самые твари, антимаги.

— Ты сказал, они за нами не поплывут, — удивилась Дина.

— Они пока не видят туман, — пояснила Феликса, подходя к ним. — Он довольно низко стелется. Но я бы не стала ждать, пока они подойдут на расстояние выстрела. У нас слишком мало канониров. Действуем по плану, — напомнила она.

По плану — значит, нырнуть в туман. Дина внутренне поморщилась, хотя и знала, что Феликса приготовила ритуал для поддержания вокруг корабля барьера, который должен не допустить этот вызывающий лихорадку туман.

Волшебница пошла на полуют *, где были разложены ингредиенты для ритуала: три длинные серебряные спицы, тонкая серебряная проволока и маятник из рутилового кварца. Феликса воткнула спицы в доски вокруг себя, быстро намотала между ними проволоку, взяла амулет-маятник за тонкую цепочку и стала аккуратно раскачивать по кругу. Вскоре маятник начал двигаться сам, и чародейка отпустила цепочку. Кристалл изменил траекторию и стал летать вокруг нее, внутри треугольника из спиц и проволоки.

Чародейка сделала обширный пасс руками, словно накидывала покрывало, и корабль накрыло потрескивающим полупрозрачным колпаком барьера.

— Ныряем! — приказал капитан, увидев, что Феликса закончила ритуал.

Кистень, вставший на время пребывания в тумане за штурвал, приказал переложить руль, и корабль погрузился в серовато-белое молоко. Наступила зловещая тишина, в который слышался только скрип снастей и потрескивание барьера. Корабль шел ровно, неестественно ровно, словно ветер гнал его по гладкой поверхности без волн и качки. Дина, все еще стоя на корме, заметила, как исчезла пена на кильватерной линии.

— Компас здесь сбоит, — напомнил Кистень, — так что курс держу на пять градусов восточнее нужного.

— Как вы высчитали поправку? — поинтересовался Акыр.

— Один корабль плывет в молоке, другой — параллельным курсом, — пояснил штурман. — Потом сверяем.

Феликса, услышав вопрос, прокомментировала: