Мертвая вода: Стихи

Черные понедельники —
сплошь мои будни.
Веет в махровом ельнике
сном беспробудным.

То не венки по мне —

только цветочки.
Впрочем, вполне
можно дойти до точки.

Говоришь, я — ни то ни се,

по воде поводивши вилами?
Кто-то крест, кто бутыль несет,
а иные торгуют виллами.

Натирая щекой приклад,

высматривая цель,
я могу задремать, как солдат,
что за тысячу верст отсель.

Но почуяв добычу — где? —

ни дрозда, ни маху не дам,
и поедем гулять-гудеть
в какой-нибудь Амстердам.

Зря ты терзалась, охала:

бла-бла-бла, тчк.
Я — не вокруг да около —
в самое яблочко.

2008

«Пледом колючим, как бредом, накрыться…»

Пледом колючим, как бредом, накрыться;
температура отменной крепости — сорок,
расплываются, тают и гаснут лица —
даже тех, кто любим и вроде бы дорог,

даже той, что стоит с косой в изголовье, —

злорадствует, но хоть не дразнится.
Что там по плану: проводы, слезы вдовьи…
Экая несуразица.

Экие, прости господи, плаксы да лопухи!

И вообще, и вообще —
завещал, чтоб развеяли прах у реки,
а зароют на кладбище.

Вымолвить нечто важное хочется,

но та, что с косой, говорит: «Цыц,
привыкай к вечному одиночеству,
как все приличные мертвецы».

2007

Экзамен

(Тбилиси начала 90-х)

Как от подземного толчка
вскочил — проспал! — долой с постели.
Не заморив и червячка,
несусь проспектом Руставели.

С часов сползающий мотив

колышет марево и землю.
Рога на спины опустив,
троллейбусы привычно дремлют.

И электричество в цене,

и недостаток кислорода,
и трескающийся цемент,
что лишь кусками не распродан…

И обжигаясь ледяной

спасительницей-газировкой,
отодвигаю липкий зной,
что не погладит по головке.

Но время льется, как зурна,

стучат минуты, словно четки.
Ловлю такси, вдруг осознав,
что позабыл свою зачетку.

Декан мне плеши не проест,

но душу вытрясет однако.
В карманах — деньги на проезд
и свежий томик Пастернака.

2009

«Мы последние из могикан…»

Д. Мельникову

Мы последние из могикан,
в никуда навострившие лыжи…
Огнебрагой не вылечить ран;
сунешь руку в тяжелый капкан,
но и крика никто не услышит.

Наши песни отправит в утиль

равнодушный знаток-недомерка;
то не сказка сказалась, но быль:
нет традиций и призрачен стиль,
и великий язык исковеркан.

Много букв и диковинных слов,

сплошь ремиксы, когда не римейки.
Под присмотром светлейших голов
собирается знатный улов,
где за щуку сойдет и уклейка.

*

Уходили легко, без урона,
выдавая себя за гуронов,
но в тоске возвращались внезапно, да
проклинали бесчувственность Запада.

Метким оком промчать по разрухе —

всюду предков ненужные духи;
и не чаю за грани прорваться я…
Шум, возня. Интернет-резервация.

2007

Отцы