Мертвая зыбь

— Я приеду. Насчет Джулии не знаю. Может быть, ей придется вернуться в Гётеборг.

— А что с его домом станется? — спросил Ёста. — Что говорят-то?

— Ничего не говорят, пока еще до этого руки не дошли, — ответил Йерлоф. — Хотя вообще-то и к гадалке не надо ходить, чтобы узнать, что будет: летняя дача для его смоландских родственников. Не то что я считаю, что на Эланде не нужны дачники, конечно, нужны… Ну вот так — дом Эрнста станет дачей?!

— Я понимаю, о чем ты. Это точно: приезжать — это одно. А тех, кто живет здесь все время, совсем мало осталось, — заметил Ёста и глотнул кофе.

— Нам-то тут, в городе, уютненько, — добавила Маргит, ставя нагруженное с горкой блюдо сладостей на стол, — всегда кто-нибудь есть по соседству. Мы еще и в комитете состоим по строительству Марнесской коммуны.

Ёста посмотрел на жену и ласково улыбнулся.

Джулия и Йерлоф недолго гостили у Энгстрёмов. С полчаса, может, чуть дольше.

— Ну так, — сказал Йерлоф, когда они усаживались в машину, припаркованную на улице перед домом, — теперь поезжай, пожалуйста, на Бадхусгатан. Там мы остановимся у автомастерской Блумберга, кое-что прикупим, потом двинемся дальше, к гавани.

Прежде чем завести автомобиль, Джулия посмотрела на отца и спросила:

— А зачем мы вообще сюда заезжали?

— Кофейку попили, вкусненького погрызли, — ответил Йерлоф. — Чем плохо? Да и потом, всегда приятно повидаться с Ёстой. Он же ведь тоже был капитаном и ходил на шхуне по Балтике — в точности как я. Нас, таких окаменелостей, теперь совсем мало осталось…

Джулия свернула на Бадхусгатан и поехала вдоль пустой улицы; на тротуаре не было ни одного человека, машин попалось тоже совсем немного. Перед ними в самом конце улицы виднелось белое здание гостиницы.

— Сворачивай туда, — приказал Йерлоф и указал налево.

Джулия включила поворотник и свернула на заасфальтированную площадку возле таблички с надписью «Автомастерская Блумберга». За столбиком с надписью было невысокое здание — автомастерская и магазин по продаже подержанных автомобилей. Несколько относительно новых «вольво» удостоились чести красоваться в витрине. Но большинство машин стояли на площадке, у каждой за ветровым стеклом — написанная от руки бумажка с ценой машины и пробегом.

— Собирайся, пошли, — сказал Йерлоф, когда Джулия затормозила.

— Мы что, машину будем покупать? — спросила она.

— Да нет, — ответил Йерлоф, — просто заглянем ненадолго к Роберту Блумбергу.

Промозглая утренняя сырость наконец выползла из него, да и кофе у Энгстрёмов помог согреться. Совсем боль не отпустила Йерлофа, но стала намного легче. Он уже довольно резво шел, опираясь на палку. Но Джулия все же опередила его и открыла дверь в мастерскую.

Брякнул колокольчик, и их окутал специфический запах моторного масла.

Йерлоф знал практически все о парусниках, но почти ничего — о машинах. Тонкие душевные движения двигателей всегда были для него тайной за семью печатями. Первое, что они увидели, войдя в мастерскую, — стоящий на бетонном полу полуразобранный поддомкраченный черный «форд» и разложенные вокруг него инструменты. Но машиной никто не занимался, вокруг не было ни души.

Йерлоф медленно прошел в глубь мастерской, где была маленькая контора, и заглянул внутрь.

— Добрый день, — сказал он парнишке, который сидел за письменным столом, уткнувшись в номер «Эландс-постен». Судя по замызганному синему комбинезону, это был механик. — Мы приехали из Стэнвика, и нам бы хотелось купить немного масла.

— Масла? Вообще-то мы его в другом помещении продаем, но я могу сбегать.

Парнишка поднялся из-за стола, он оказался неожиданно высоким и ширококостным. Наверное, это был сын Роберта Блумберга.

— Мы можем пойти с тобой, посмотрим заодно машины на продажу.

Он кивнул Джулии, и они двинулись следом за юным автолекарем в торговый зал. Здесь маслом не пахло, чистый пол был выкрашен белой краской, рядами стояли блестящие машины. Механик подошел к стеллажу «Предметы ухода за автомобилями», где стояли банки с аэрозолями и разная мелочевка.

— Обычное масло? — спросил он.

— Да, — сказал Йерлоф.

Он заметил, как из конторы торгового зала вышел пожилой и остановился в дверях в нескольких метрах от них. Он был почти такой же длинный и широкоплечий, как и механик, но его лицо расчерчивали багровые линии лопнувших сосудов.

Они были знакомы заочно и, соответственно, прежде никогда не разговаривали. Когда раньше Йерлофу требовалось что-нибудь для машины, он все покупал в Марнессе, но он прекрасно знал, кто такой Роберт Блумберг. Он приехал с материка и открыл мастерскую и автомагазин году примерно в шестьдесят пятом. У Йона Хагмана были какие-то общие дела с Блумбергом, и Йон рассказывал про него Йерлофу.

Блумберг-старший молча кивнул Йерлофу, Йерлоф также молча ответил на приветствие. Он знал, что у Блумберга были раньше довольно серьезные проблемы с зеленым змием, а судя по лицу, может быть, и не только раньше, но, наверное, начинать разговор с этого был не самый лучший вариант для светской беседы.

— Вот, — сказал Блумберг-младший, достав с полки пластиковую канистру с моторным маслом.