Мертвая

Но если выйдет, то… Мне доводилось читать прабабкины дневники об обращенных. Вытяжка кордилии полностью подавляет волю, а уж далее – дело техники… внушить любовь. Ненависть. Любое другое чувство… создать из человека идеального слугу, спутника, готового ради хозяина на все… отвратительно. А самое поганое, что нейтрализовать эту пакость не так и просто. На панели загорались огоньки, а тонкие спицы самописца пришли в движение. С шипением вырвался пар из страховочного клапана, а я вздохнула и потерла виски.

Итак, кузина собиралась… что собиралась? Избавиться от меня? Определенно. Вряд ли она хотела просто взять и устроить личную жизнь с малознакомым типом. В любовь с первого взгляда не поверю, да и со второго тоже… тем более, что не так давно кузина оказывала, как это принято говорить, знаки внимания совсем другому кавалеру…

Нет, дело не в любви… А вот избавиться от проблемы чужими руками… и от рук тоже, поскольку расследования не избежать, а мертвецы… и от тела… пожар в доме? Или что-то в этом духе… главное, трагедия… и если кто виновен, то проклятая нежить. Или обстоятельства. Я постучала когтем по столешнице. И вот что мне делать?

…лента ползла, самописцы старались, раскладывая чужое зелье на ингредиенты. Ага… и вот слизь черной лягушки, ещё один презанятный компонент запрещенного списка. Раньше на основе этого зелья готовили эликсир подчинения, говорят, крайне полезная была вещь… особенно при дознании… правда, разум уродовала… может, им обоим шеи свернуть? И представить, как неудачный эксперимент кузины… Решение самое простое, но вот… сдается, смерть моего гостя будут расследовать весьма тщательно, и расклад будет не в мою пользу. А значит, придется вытаскивать.

…мушиная пыль… ага… обыкновенные псиллоцибины… опиум… стимуляторы, чтобы сердце не остановилось… логично… а вот и дурманник решетчатый, чей аромат вызывает непреодолимое сексуальное влечение. Да уж… что-то мне бедолагу даже жаль. Не знаю, что он испытывал, но удар по голове в этом случае – проявление милосердия.

Осталось понять, как эту дурь вывести можно. Я присела. Развернула лист… Плохо, что анализатор лишь состав раскладывает, а вот понять концентрацию… нет, можно, конечно, но на это уйдет пару часов. Да и материала осталось мизер… значит, будем думать логически.

Сердце и разум… что-то подобное уже встречалось… читала? Слышала? Вспоминайся, чтоб тебя тьма побрала… подчинение, но… сердце… это просто, приворот… кто на свете всех милее? Вот-вот… привороты сами по себе долго не держатся… а вот… ага… вытяжка из корня нетленника.

Пролонгирующий компонент. А в сочетании с магической составляющие, эффект будет длиться…

…эти два – стабилизаторы. Наполнитель. И накопители… а вот и сердце состава. Нет, зря я говорила, что я никчемный алхимик. Пожалуй, при случае надо будет попробовать воссоздать рецепт. Не то, чтобы мне хотелось кого-то привязать к себе, но задача уж больно интересная…

…итак, если идти от противного.

Кровохлебка красная… и кровь… кровь добавим потом. Пара капель донника белого… мельнский мед, который и не мед, и давно уже добывается за пределами Мельна, однако стоит ли заострять внимание на подобных мелочах? Γлавное, что лучшего адсорбента никто ещё не придумал. Кахарская пыль. Γоловная боль дознавателю обеспечена, но лучше этого праха – стоит он, к слову, целое состояние – навязанную волю ничто не снимет… плохо, что пыль не стабильна, но ничего, добавим толику жидкого воска и тот же безвременник. Зелье получалось равномерно густым.

Хороший признак.

И вот каплю яда вельены… надеюсь, сердце у него крепкое, ибо параличу, чувствую, Диттер не слишком обрадуется. Однако если зараза в крови, то яд ее выжжет. Полулунница для укрепления… или нет? Бабушка говорила, что чем проще, тем лучше… сделаю два зелья… да и делать не нужно, в стазисе, помнится, есть ещё пара фляжек. А вот без темной крови не обойтись…

Я осторожно вскрыла запястье. Не больно. Совсем. А крови… на кровь это мало похоже, желтоватая мутная жидкость, которую пришлось выдавливать. И порез, главное, затянулся моментально. А вот зелье мое, приняв новый компонент, застыло… магия. И… хорошо бы на крысе какой проверить.

Я с сомнением потрясла колбу. Содержимое ее приобрело темно-красный цвет, такой вот… характерный весьма. Оно было плотным. И тяжелым. И магией от него несло, как от старого алтаря. Вот же… даже как-то… неудобно поить таким.

Ладно. Авось и выживет.

Кузина очнулась и остервенело жевала инквизиторский носок. Выражение лица у нее было соответствующим.

– А что я? – я обошла ее стороной. – Сама вляпалась, сама и ответишь…

Она промычала что-то, явно матерное, и гордо отвернулась. Насколько шея позволяла. Ничего, вот откачаю душку-Диттера, тогда и посмотрим, кто здесь всех румяней и белее. Он лежал тихо. Сосредоточенно, сказала бы. Дыхание ровное. Глаза закрыты, но ресницы – неприлично мужчине иметь настолько длинные и пушистые ресницы – слегка подрагивали.

– Вам… – он с трудом выдавил это слово. – Лучше. Уйти. Не знаю… что это…