Мертвец Его Величества Том 2 (СИ)

Смотрю на свою ладонь, сжимая и разжимая пальцы. Поднимаю взгляд на зеркало. Что же, всё ещё мертвец, с живым не спутаешь никак, но не обтянутый кожей скелет, так, слегка подсушенный труп. И на том спасибо. Внешность, впрочем, меня волновала мало, а вот ощущения от тактильного прикосновения — да. Я успел забыть, что это такое. Костяные пальцы давали очень странное ощущение, будто держишь в руке палочку и пытаешься ей ощупать поверхность. Какой-то минимальный набор откликов даёт, но не более того. Когда появилась кожа, появилось очень слабое ощущение фактуры материала. Сейчас я ощущал температуру стены.

И к сожалению, это не был рост уровня в полном смысле слова, но позитивные изменения в моей силе всё же присутствовали. Количество высшей нежити уже не ощущалось такой тяжестью, как до преобразования.

Провалялся в отключке я недолго, но за это время отряд успел вернуться в крепость. Льюис пока прятался и привыкал к новому своему качеству. Следуя моим инструкциям, младшие Личи помогали ему с охотой, так что человеческий облик новоиспечённый вампир себе вернул. А я, глядя на него, ощущал некоторый диссонанс. Вампир оказался совсем не таким, каким рисовала его фантазия людей моего прошлого мира.

Да, он пил кровь, хотя на деле достаточно было укуса и одного глотка, чтобы обозначить само испитие жизненной силы. Лёгкий дискомфорт от солнечного света, о чём я уже знал. И… всё. Физически он был лишь немногим сильнее себя прежнего. Никаких способностей, типа превращения в летучую мышь, гипноза и всего прочего. Что важнее, ему очень опасно получать травмы — регенерация отнимает очень много силы. Потеря сил будет быстро возвращать его в состояние ходячего мертвеца.

Вампир оказался… Шпионом, инфильтратором. Мог скрываться среди людей, ведь пить кровь требовалось редко. Очень редко, по ощущениям Льюиса он мог обходиться без охоты неделями. И пусть, опять же по ощущениям, со временем и ростом силы будет расти и могущество, новорождённый вампир был… слабаком. Иронично.

Пока Льюис привыкал к себе, я занялся другими делами. Видел Чезаре, Светлый отец имел потерянный взгляд и находился в глубокой фрустрации. Пару дней назад живые жители крепости видели Чезаре, бежавшем от церкви к воротам с выпученными глазами. Это он благие вести получил, не иначе.

Разбирал вести из Предельного. Академия бардов, оказывается, ещё месяц назад объявила, что проведёт большой концерт. Меня, кажется, даже в известность ставили, но я лишь черканул резолюцию: «одобряю, дерзайте», и вернулся к своим делам. Барды концерт дали два дня назад. Было много зрителей из ближайших земель. Времена нынче скупые на развлечения, так что народ не поленился, приехал. Всем понравилось.

Моё требование: «творите на сцене, что хотите, но выполняйте два условия: зрителям должно нравиться и вашим мамам не должно быть за вас стыдно», оказало благотворное воздействие. В откровенную клоунаду никто не пускался, стараясь развлекать зрителей иначе, при этом никто из бардов не уходил за своей неуёмной фантазией в неведомые дали, оставаясь понятным и доступным широкой публике. По пересказам понял, что были и косяки, причём значительные, но для премьерного концерта неплохо. Приказал давать такие концерты регулярно, а раз в год крутой концерт с ярмаркой. Я вас научу делать большой шоу-бизнес.

Порадовал алхимик. Как истинный лентяй, он, во-первых, быстро справился с поставленной задачей, чтобы вернуться к отдыху (своим экспериментам). Во-вторых, сделал всё с первого раза и несколько раз перепроверил, чтобы не возвращаться к металлу. Молодец! Орёл! Получил-таки пружинную сталь. Не идеальную, но лучше, чем у нас была до этого.

Ещё я издевался над женой и родственниками. Сказать мне в лицо, что моей мордой всё ещё можно людей пугать, они не могли, а я постоянно спрашивал, стал ли выглядеть лучше. Поэтому от меня бегали. Почему-то угрызений совести по этому поводу не испытывал совершенно. Один Бальмонт честно рассказал, что думает о моей внешности. На выражения и эпитеты не скупился, старый.

Что же, откладывай, не откладывай, а с Чезаре надо говорить. Подводить итоги операции и узнавать, как на демонстрацию отреагировали те, кому она была предназначена. Застал я Светлого Отца в молитве. Мешать не стал, присел на свободное место и изобразил почтение. Сам же прикидывал, где буду новую сталь применять. И когда снова дёрну алхимика в металлургию, мне ещё нужны качественные подшипники. Надо дать время, чтобы Госсель считал такие приказы прихотью и единичным явлением. Раза с десятого поймёт, что я пользуюсь его наивностью, но что-то натворить успеет. Дальше, конечно, будет уже без такой бешеной мотивации работать, но хоть что-то. А то с порохом у него воз и ныне там.

Светлый отец закончил молитву и, обернувшись, вздрогнул.

— А-Арантир? — он быстро взял себя в руки. — Я тебя не заметил.

— Ничего страшного, отец, я был занят размышлениями.

Чезаре вздохнул, собираясь с мыслями, и прошёл ко мне, сев на свободное место поблизости.

— Вижу ты… несколько изменился.