Мертвецы не рассказывают сказки

— Ия нисколько не жалею об этом, — сказал Салазар. — В тот день, покончив с отцом-изменником, я дал себе клятву, что убью всех пиратов, до самого последнего.

В том памятном последнем сражении, когда грохотали пушки «Немой Марии» и охваченные огнем пиратские суда одно за другим шли на дно, Салазар был уверен, что настал желанный день, когда он очистит эти воды от пиратов раз и навсегда.

Но когда победа, казалось, была уже совсем рядом, Салазар вдруг услышал незнакомый юношеский голос — дерзкий, высокий, прорезавший шум битвы:

— Прекрасный сегодня денек, капитан, не правда ли?

Из стелющегося над водой дыма показался еще один, наверное, самый последний из оставшихся пиратских кораблей. На вершине его мачты, в бочке для впередсмотрящих, которая на флоте называется «вороньим гнездом», стоял юный пират — тот самый, что так вызывающе, без малейшего страха обращался к капитану Салазару.

— Насколько я могу видеть, мы с вами остались один на один. Сдайтесь мне, капитан, и я, так и быть, сохраню вам жизнь.

Капитан пиратского корабля, с мачты которого кричал этот наглец, несколько минут назад был убит в бою, оставив юному пирату свой компас и передав ему командование. Казалось, все обстоятельства складывались не в пользу этого юнца, однако он продолжал дразнить Салазара, подпрыгивая в своей бочке и с удовольствием указывая рукой на вьющийся у него над головой «Веселый Роджер».

— Он стоял там и был похож на птичку, на маленькую птичку, — продолжал рассказывать Барбоссе Салазар. — С того дня за ним и укрепилось прозвище, которое будет преследовать меня до конца моих дней — Джек Воробей.

Пришедший в ярость, полный решимости немедленно покончить с этим дерзким выскочкой, Салазар приказал преследовать уходившее в дым и туман пиратское судно. Джек Воробей вел за собой «Немую Марию» прямо к входу в арку Треугольника Дьявола, но в последний момент круто изменил свой курс. Пиратское судно успело повернуть на 180 градусов, а летевшая на всех парусах «Немая Мария» вовремя сделать этого не смогла и проскочила в арку. Капитан Салазар получил сильный удар по голове и свалился в темные воды. Матросы бросились на выручку своему капитану, еще не подозревая, какая страшная судьба уготована им самим.

Юный Джек Воробей со своим кораблем и командой выплыл на солнечный свет — волшебный компас Джека указал пирату правильный путь, ведущий к его спасению. А капитан Салазар и его люди стали призраками, заточенными внутри Треугольника Дьявола.

— Воробей отнял у меня все, — закончил свой рассказ Салазар. — Оставил меня гнить в объятиях смерти... Вот, собственно, и сказочке моей конец.

С этими словами он вновь поднял свой клинок и приставил его к горлу Барбоссы.

Но Барбосса, казалось, ничуть не встревожился. Вместо этого он указал на горизонт, над которым всходило солнце.

— Я нашел его, как и обещал, — сказал он.

Салазар повернул голову в ту сторону, куда указывал Барбосса, и удивленно поднял брови. Оказалось, что Барбосса действительно сдержал свое слово. Там, на горизонте, на фоне солнечного диска показался черный силуэт «Умирающей чайки». Жуткая улыбка расплылась по красивому когда-то, а теперь ставшему ужасным лицу Салазара. Сейчас он был как никогда близок к тому, чтобы поймать Воробья. А когда эта птичка окажется у него в клетке, он постарается подрезать воробышку крылья так, чтобы тот никогда больше не смог летать. И чирикать тоже.

Глава

ОДИННАДЦАТАЯ

Значит, девчонка говорит, что карта у нее есть, но разобраться в ней только она одна и может?

Вопрос Гиббса повис в воздухе без ответа. Больше всего на свете Джек не любил две вещи — пустые бутылки из-под рома и чего-нибудь не знать. Когда же такой неловкий момент возникал, и ответа на заданный вопрос у Джека не было, он начинал импровизировать, а проще говоря, нести чушь. Правда, в данном случае и с чушью была напряженка. Джек не знал, от чего ему оттолкнуться, потому что слишком уж запутанными и непонятными были рассуждения Карины о знаке «икс» на небе. Да и скучными до зевоты, честно говоря.

А вот его экипажу эти рассуждения ни глупыми, ни скучными не показались, потому что все пираты бросили свою работу и, высоко задрав головы, уставились на небо.

— Эй, кто-нибудь видит этот самый «икс»? Ну, крест такой косой, — спросил Пайк, продолжая заламывать шею.

Стоявший рядом с ним Скрам отрицательно покачал головой. Он приложил ладонь козырьком ко лбу, прикрывая глаза от яркого солнца, заливавшего своими лучами палубу «Умирающей чайки».

— Птицу вижу, — сказал он. — Облако. А еще руку свою вижу, и все.

— Джек, — сказал Гиббс, поворачиваясь к капитану. Как и вся остальная команда, он чувствовал нараставшую тревогу. Они уже несколько часов плывут под палящим солнцем и, похоже, ничуть не приблизились к тому, что ищут. — Как мы будем следовать за этим самым «иксом», который исчезает с появлением солнца на небе? Да еще в таких местах, где нет никакой земли?