Мертвецы сходят на берег

— Какие вы все-таки дети! — с улыбкой произнесла Эбба. — А меня тревожит судьба Лиззи. Кажется, я не сказала тебе, Пауль: мы с Танкредом заходили туда, когда ты ездил за раками. Танкред хотел серьезно поговорить с этим старым придурком. Но никого не было дома. Представляешь? Не знаю, что и думать. Лиззи меня очень беспокоит.

— Не беспокойся, — сухо сказал Танкред. — Мы это уладим. Карстен пока остается здесь.

— Да, вся надежда на Карстена, я хочу верить, что он не бросит бедняжку в такой дикой ситуации.

Арне с видом насмешливого превосходства похлопал ее по плечу. Моника молчала.

Я помог погрузить багаж в автобус, и мы распрощались. Пожимая мне руку, Моника чуть слышно шепнула:

— Я тебе сразу же напишу. Не задерживайся тут, приезжай поскорее…

— Хочешь, я с ним поговорю? Здесь, немедленно?

— Нет! Не надо. Только не сейчас… Я сама… Ты мне позвони, как сможешь.

— Хорошо! До свидания! — сказал я громко.

— До встречи в Осло! — ответила она и пошла в автобус. На обратном пути я спрашивал себя, какого черта я должен тут торчать? Что это за добровольная ссылка? Почему не сказать Арне, что я передумал, что мне не подходит должность управляющего в его дурацком доме, здесь, в глуши, в этих отвратительных местах? Почему я должен сидеть в одиночестве вместо того, чтобы поехать с Моникой в Осло? Ах, Боже мой, ну конечно, причиной было все то же чувство вины из-за Моники. Нельзя мне сейчас опускаться до бегства — хватит и того, что я увел у него девушку.

Ну, и что же теперь? На всю жизнь оставаться в мальчишках при Арне Краг-Андерсене? Нет, дудки. Пора становиться на собственные ножки. Надо заканчивать университет и идти на службу. В министерстве юстиции как-нибудь найдется местечко для Рикерта-младшего. Пусть поначалу это будет не слишком завидная должность, но голова у меря варит неплохо, и отцовское имя поможет в этом я имел преимущество перед Арне. Стало быть, надо прожить тут неделю, дождаться его приезда и выложить карты на стол. Скажу ему, что решил идти своей дорогой и имею намерение жениться на Монике. Пусть думает, что хочет, а я поеду и серьезно займусь собственными делами.

К вечеру пришел Йерн. Он был оживлен, глаза возбужденно блестели. Пожалуй, в таком прекрасном настроении я его еще не видел.

— Жаль, что они уехали, не попрощавшись со мной! — весело провозгласил он. — Я вчера повел себя очень глупо! Но сейчас у меня потрясающая новость, Пауль, дружище! Я женюсь!

— Что?!

— Женюсь! Как ты думаешь, кто меня ждет дома, в Осло?

— Право, не знаю, что думать!

— Лиззи! Я только что разговаривал с ней по телефону.

— Лиззи? Как это возможно?

— Ха! Я ее похитил! Не веришь? Ага! Нет-нет, дело обошлось без веревочной лестницы и тому подобного, все гораздо проще. Я вчера возвращался от вас и решил зайти к Лиззи. Эбба мне тут порассказала кое-чего, ну, сам знаешь… И встретил инспектора Серенсена. Он говорит: заходил к Пале, чтобы порасспросить о вещах с эстонского корабля, но его нет дома. А Лиззи собирает пожитки, потому что они уезжают, дескать, Пале желает ее подлечить в какой-то частной клинике. Я понял: сейчас или никогда. И ринулся напролом. Она меня увидела — и в слезы. Я схватил ее в охапку, и мы помчались на берег. Тобиасен дал мне моторку и денег — у меня же ничего с собой не было. Приехали в Лиллезунд, по дороге я сделал ей официальное предложение, и она согласна! Да, там сели в попутную машину и в Кристианзенде я посадил ее в вечерний поезд. Сказал, что приеду через пару дней, дал ключ от моей квартиры в Осло.

— С ума сойти! Хочешь выпить?

— Хочу! — сказал он и уселся в кресло.

— Да, — сказал я, усаживаясь перед ним с бокалом вина, — это прекрасно! Совсем как в кино — любовная история! Пью за вас!

Мы чокнулись, выпили. Немного успокоившись, я стал размышлять вслух:

— А тебя не смущает, что могут быть определенные неприятности? Ты уверен, в частности, что они не женаты?

— Уверен. Я сегодня решил взять подшивку «Публичных объявлений» и проверил: апрель, май, июнь, июль, август — ни слова. Но я так и думал, между нами говоря. Они не зарегистрированы, а уж в церковь, понятное дело, ему нельзя… Я никогда не простил бы себе, если бы не вмешался. Мне страшно представить, что она жила с этим чудовищем. Не день, не два… Ох, кошмар! Самое невероятное, что я сам описал подобный случай в «Оборотне». Я, наверное, предчувствовал.

Йерн оставался все тем же! Яне мог сдержать улыбку.

— Но теперь, в таком случае, тебе следует ожидать ответного удара? Он кивнул.

— Разумеется. Я подожду два-три дня. Я хочу посмотреть, что он предпримет. Вроде бы я хорошо подготовился, но это очень опасное существо, понимаешь? Я знаю, ему помогают очень могущественные силы. Но, к счастью, я тоже не безоружен. Я неплохо владею белой магией.

Восторженный влюбленный, писатель, заговорил сухим, деловитым тоном, словно лектор, читающий материал по теории атомной физики. Без сомнения, он относился к делу со всей серьезностью. Да я и сам терял всякую охоту шутить при воспоминании о Пале. Неприятное беспокойство охватывало меня даже при упоминании его имени.