Мертвецы живут в раю

— Ты хочешь сказать, что братья Поли примкнули к фашистам?

Она пожала плечами.

— Они жрут вместе. Вместе веселятся. Поют фашистские песни. Как в Париже у Женни, ты знаешь. Это ничего не доказывает. Ясно одно — они должны обделать какое-то дельце. Братья Поли должны в нем свое получить. В противном случае я не понимаю, почему они вместе дохнут со скуки. Но связь есть. Это Морван. Его воспитал Веплер. В Алжире в 1-м полку парашютистов-десантников. После 68-го года Морван был активистом организации Фронта борьбы с коммунизмом, где стал руководителем боевой группы. Тогда-то он снова встретил Веплера, и они по-настоящему сдружились… — Она посмотрела на меня, улыбнулась и, уверенная в эффекте своих слов, прибавила: — А Морван женат на сестре братьев Поли.

Я присвистнул.

— У тебя еще много подобных сюрпризов?

— Батисти.

На фото он фигурировал на переднем плане. Но со спины. Я просто не обратил на него внимания.

— Батисти, — глупо повторил я. — Конечно. Он тоже повязан с ними?

— Его дочь Симона — жена Эмиля Поли.

— Значит, семья?

— Семья и прочие. Это и есть мафия. С Герини было точно так же. Дзукка был женат на двоюродной сестре Вольгро, Неаполитанца. Если в Марселе не будет семьи, все с треском развалится. Дзукка понимал это. Потому и примыкал к семье.

— «Nueva famiglia», — сказал я с горькой улыбкой. — Семья новая, а мерзости старые.

Снова пришла Мари-Лу, закутанная в большую махровую простыню. Мы почти забыли о ней. Ее появление стало порывом свежего воздуха. Она посмотрела на нас, как на заговорщиков, потом закурила, налила нам по приличной порции виски «лагавюлен» и опять удалилась в дом.

Вскоре до нас донеслись сначала звуки бандонеона Астора Пьяццоллы, затем саксафона Джерри Муллигэна. Один из самых прекрасных музыкальных дуэтов этих последних пятнадцати лет. «Буэнос-Айрес», «Двадцать лет спустя».

Передо мной оказался набор разрозненных фактов. Осталось только свести их воедино. Уго, Дзукку с Морваном. Аль Дакиля, его телохранителей и двух убийц с Морваном и Тони. Лейлу с Тони и двумя убийцами. Но все они не связывались друг с другом. Но куда девать Батисти?

— А это кто? — спросил я, показав на фото на очень изысканного мужчину, сидящего справа от Жозефа Поли.

— Не знаю.

— Где этот ресторан?

— На туристской базе Рестанк. При выезде из Экса, по дороге на Вовенарг.

У меня в голове мгновенно вспыхнули сигналы опасности. Сведения об Уго я перевел на Лейлу.

— Лейла! Ее труп мы нашли недалеко оттуда.

— Что она могла там делать?

— Этот же вопрос я задаю себе.

— Ты веришь в совпадения?

— Я не верю ни во что.

Я проводил Бабетту до ее машины, предварительно убедившись, что на улице не подстерегает никакая опасность. Никто не поехал за ней следом. Ни машина, ни мотоцикл. Снаружи я ждал еще несколько минут. Успокоившись, я вернулся в дом.

— Будь осторожен, — сказала она.

Она ласково погладила меня по затылку. Я обнял ее.

— Я уже не могу отступать, Бабетта. Не знаю, куда это меня заведет. Но я не отступлю. У меня в жизни никогда не было цели. Сейчас она у меня есть. Какая бы она ни была, но меня она устраивает.

Мне понравился блеск ее глаз, когда она оторвалась от меня.

— Единственная цель — это жить.

— Что я и говорю.

Теперь мне надо было противостоять Мари-Лу. Я надеялся, что Бабетта останется. Они могли бы спать в моей постели, а я на диване. Но Бабетта мне ответила, что я довольно высокого роста, чтобы спать на диване, даже в ее отсутствие.

Мари-Лу держала в руках фотографию.

— Кто они такие?

— Грязные сливки общества! И опасные, если хочешь знать.

— Ты займешься ими?

— Очень может быть.

Я взял у нее фотографию и еще раз рассмотрел ее. Она была сделана три месяца назад. По воскресеньям вечером «Рестанк» обычно закрыт. Бабетта получила фото от журналиста из «Меридиональ», приглашенного на праздник. Она попытается побольше разузнать о его участниках, а главное, о том, что там потихоньку затевали вместе братья Поли, Морван и Веплер.

Мари-Лу сидела на диване. Подобрав под себя ноги. Она подняла на меня глаза. Следы побоев почти исчезли.

— Ты хочешь, чтобы я ушла, да?

Я показал ей на бутылку виски «лагавюлен». Она кивнула в знак согласия. Я наполнил два стакана и один подал ей.

— Я не могу все тебе объяснить. Я влип в большую неприятность, Мари-Лу. Вчера вечером ты это поняла. Дела пойдут еще хуже. Находиться здесь станет опасно. Это крутые ребята, — закончил я, снова вспомнив о рожах Морвана и Веплера.

Она не сводила с меня глаз. Я очень сильно ее желал. Мне хотелось наброситься на Мари-Лу и взять ее прямо здесь, на полу. Это был простейший способ избежать разговора. Я не думал, что она тоже хотела, чтобы я набросился на нее.

— Я это поняла. А кто я для тебя?

— Шлюха… Которая мне очень нравится.

— Подлец!

Она швырнула в меня свой стакан. Я это предчувствовал и увернулся. Стакан разбился о плиточный пол. Мари-Лу застыла неподвижно.

— Хочешь другой стакан?

— Да, пожалуйста.

Я снова налил ей виски и сел рядом. Самое трудное осталось позади.

— Ты хочешь уйти от своего сутенера?

— Я не умею ничего делать.

— Я хотел, чтобы ты занялась чем-нибудь.