Мертвецы зимы

— Знаю, — ничуть не смутился Доктор, — в этом-то все и дело. Я импровизировал, — Доктор расплылся в самодовольной улыбке. — Паразит не скоро сообразит, что поглощает лишь воспоминания о каникулах на Великом Холме, и ничего пикантного. Ни намека на реальную Эми Понд, маленькую девочку, которая путешествовала по Вселенным. И абсолютно ничего о ее друге Докторе. Нет. Ему категорически нельзя снова позволять читать мои мысли.

Голос Доктора был очень жестким. Но затем он снова улыбнулся.

— Теперь я снова стал самим собой. Для этого понадобилось время. К счастью, кто-то сбросил меня со скалы прошлой ночью, и пока я катился вниз, все мысли встали на свои места. Отличный результат! Когда я пришел в себя, то понял, что снова стал самим собой. Не совсем уверен насчет правильного цветовосприятия, заметь, но это восстановится, я уверен. Как бы то ни было, я вовремя вернулся в нормальное состояние, как раз вовремя, чтобы успеть остановить эту тварь, которая дурила тебя, посылая клонов. Столкнув своего двойника в море, я пришел и спас тебя. Все хорошо.

— А как же Рори? — спросила я. Это было очень важно.

— О, он тоже стал прежним, — ответил Доктор. — Множество моих воспоминаний надежно спрятаны в его голове — потому что там много свободного места. Правда, я побросал их туда как попало. Не самая хорошая моя задумка, но эти паразиты были повсюду. Мне пришлось в спешке перепрятать свои мысли — и, скажем прямо, голова Рори Вильямса — последнее место, куда кто-либо захочет заглянуть.

Я сердито воззрилась на него. Иногда он бывает таким грубияном. Я топнула ногой, и он вздрогнул.

— Прости, — смущенно сказал он. — Он теперь в полном порядке — все мои воспоминания вернулись на место. Вот только забыл мой любимый рецепт соуса чатни. Узнал кое-что новое — этот мальчик действительно ненавидит копченую селедку. Что меня раздражает, потому что я ее теперь люблю.

— К черту селедку! — оборвала его я, продолжая вальсировать под неземное пение. — С чем мы столкнулись? С инопланетной версией шоу «Танцы со звездами»?

— О, Эми Понд, я так тебя люблю, но иногда ты меня просто убиваешь, — вздохнул Доктор. — Приглядись повнимательней к нашим больным. Еще три минуты назад каждый из них умирал от ужасной неизлечимой болезни. А теперь? Они танцуют!

Я пригляделась. Даже нелюдимый мистер Невилл казался моложе и счастливее.

— Это все ментальные паразиты, — начал объяснять Доктор. — Они изображают тех, кого любят пациенты. Маленькие частицы их душ, которым больные доверяют настолько, что готовы впустить их в себя. И исцеляют их.

— Ах, — сказала я. — Это довольно мило.

Но меня насторожило выражение лица Доктора.

— А что не так? — удивилась я.

— Нет, Амелия, — покачал головой он, — на самом деле это очень неправильно и плохо.

И пока мы стояли там, окруженные танцующими мертвецами и призраками, он объяснил мне почему. Это было действительно страшно.

Письмо Марии

Сент-Кристоф,

7 декабря 1783

Милая мама!

О, какая чудесная была ночь! Это было похоже на лучшую игру в прятки — ты помнишь вечеринку на мой седьмой день рождения, когда пришли все мои друзья, и мы бегали и прятались по всему дому, а потом ели меренги?

Так вот, было нечто подобное. Только без меренг. И немного страшнее.

Месье Рори Вильямс и я прятались по всей клинике доктора Блума. Мы прятались в шкафах, под кроватями, в подвале, и даже под столом в кабинете доктора Блума.

Именно когда мы были там, свернувшись калачиком, я прошептала Рори:

— Сэр, как вы думаете, что случится, когда они найдут нас?

Рори печально покачал головой и ответил еще более тихим голосом:

— Не знаю. Думаю, ничего хорошего. Я невезучий.

— А что это было за существо, которое мы видели сегодня? — спросила я.

— Не имею ни малейшего понятия, — ответил он, — я ведь не Доктор.

— Я видела нечто подобное раньше, — сказала я ему. И я видела, только не помню, как и почему. Но я помню, что видела его здесь. О, мама, когда ты получишь это письмо, может, ты вспомнишь это для меня? Если сможешь, расскажи мне это в ответном письме. Я знаю, что посылаю тебе сейчас слишком много писем, но сейчас — самое захватывающее время в моей жизни.

Мы провели большую часть ночи на кухне. Я съела немного сыра и два кусочка пирога. Рори есть не стал. Мы услышали скрип колес, и, выглянув в окно, увидели неподвижную Эми, которую катил на коляске мужчина, которого я считала месье Пондом, но Рори поправил меня.

— Это моя жена, — сказал он очень печально, — а тот мужчина с ней — и есть Доктор. Но что-то с ними не так.

— Нам нужно присоединиться к ним? — спросила я.

Рори покачал головой и плюхнулся обратно на стул повара.

— Творится что-то неправильное. Я очень хочу к ним. Но я слышу в своей голове голос Доктора, говорящий: «Нельзя!»

— Как?

— Я не знаю. Но это именно то, что беспокоит меня последние два дня. Думаю, во мне еще осталось что-то от него, — он скривился, будто выпил горькую микстуру от кашля.