Мертвячка из озера

Вернон пыхтел, сопел, потел, постоянно поправляя вечно сползающие на блестящий жиром кончик носа очки, и даже стал задерживаться на работе: если быть совсем уж честным с самим собой, весёлый бардачок, царящий теперь, когда дети подросли, и вовсю водили друзей и «подруг», дома, его сильно напрягал. Так что он даже рад был официальному предлогу задерживаться на своём пятом подземном Уровне подольше.

Когда проклятые документы впервые попали в его руки, он подумал: «Чёрт возьми!..

Не иначе речь идёт о награбленных и реквизированных нацистами в Европе ценностях, которые они спрятали так надёжно, что теперь и не найти! В-смысле, не найти без указаний из вот этих дурацких бумажечек!»

Почему-то он ни на минуту в этой версии не усомнился. Всё его чутьё и профессиональный нюх говорили именно об этом. А Вернон вовсе не был, вопреки твёрдому убеждению жены, глуп. Всё, что касалось нюансов и деталей работы – просекал чётко.

И в соответствии с этой рабочей гипотезой он и начал действовать, проигнорировав тоненький голосок так называемой совести, взывавший к его патриотичности и многолетней лояльности… А поскольку Вернон не изменял своим привычкам, и до сих пор отличался скрупулёзной педантичностью, и ослиной (в хорошем смысле слова!) настойчивостью, работал как всегда: продуманно, методично, спокойно. И никого в свои планы не посвящал.

Однако здесь его могучий аналитический разум столкнулся с серьёзной проблемой.

Сколько вечеров он провёл за своим рабочим столом, расчёсывая давно оставшийся без волос затылок почти до крови, и в очередной раз рассказывая жене байки о «срочной ответственной работе!»

Но расшифровать полустёртые и расплывшиеся кляксы, завитки и чёрточки никак не удавалось! Всё-таки человеческое зрение, вооружённое даже самой сильной лупой – не слишком надёжный инструмент…

Да и морская вода – сильная штука.

Так что надежда вот так, в лоб, решить задачу, отпала.

Нет, документы нужны не фрагментарно, а – целиком! Чтобы текст проявился весь!

Поэтому первым делом Вернон продумал метод, с помощью которого стало бы возможным прочесть утраченный текст без лакун. А поскольку восстановлению размытые чернила не подлежали, он решил (и весьма справедливо, кстати!), что хоть какая-то часть чернил всё же должна тем или иным способом задержаться в тех местах, где эти чернила находились.

В первую очередь он отдал на экспертизу кусочек одного из наиболее повреждённых листков. С формулировкой: «определить состав чернил и возможность восстановления утраченных частей текста».

Ответ из лаборатории пришёл на следующий же день.

После вполне банального рецепта с содержанием чего-то там в таких-то процентах, снизу стояла маленькая приписка, изменившая в жизни В. Т. Трампа всё: «Сохранившиеся в бумаге на месте букв соли ванадия позволяют, в принципе, воспользоваться напылением в сильном электромагнитном поле в вакуумной камере радиоактивных изотопов солей ванадия на эти буквы с тем, чтобы восстановить их первоначальные контуры».

Приписка эта давала ему в руки способ восстановления если не видимого текста, то хотя бы радиоактивного «призрака» тех букв, что он пытался выявить. А уж как работать с невидимыми в обычном свете, но – реально существующими буквами, он знал отлично.

Однако чтоб не вызвать у коллег ненужных вопросов, он отложил работу с документами до Рождества.

Расчёт оказался правильным: во-первых, все коллеги забыли о странных «призрачных» буквах, а во-вторых работники лаборатории вакуумной диагностики и обработки рады были пойти навстречу, особенно после того, как он сделал всем Рождественские подарки.

Но даже и «напылённые» буквы видно в обычном свете не было.

Зато их неплохо было видно в освещении «светом Вуда» – этот термин сохранился с тех пор, как его первооткрыватель, профессор Вуд из университета Джона Гопкинса, впервые предложил ультрафиолетовые лучи для выявления на почте секретных шпионских посланий в письмах, во времена ещё Первой Мировой. С тех пор эта практика стала стандартной процедурой всех криминалистов и контрразведчиков.

Следующим шагом Вернона стала попытка, сделанная спустя ещё шесть месяцев. На этот раз он подсвеченные ультрафиолетом документы поместил ещё и в камеру Томографа. Отличная компьютерная программа позволила восстановить недостающие фрагменты букв по их следу – то есть, сверхмелким впадинам, оставшимся от нажима пера, или удара литеры пишущей машинки.

Чтобы не мучиться так в дальнейшем, все тексты сфотографировали.

О подарках на День Независимости работникам Томографического отдела Вернон тоже не забыл.

Теперь в его руках, наконец, находились вожделенные тексты с подлодки «У-1097». Но одна проблема всё же оставалась.

Все тексты, разумеется, оказались на немецком.

Впрочем, заведующий секцией по материалам о Третьем Рейхе Вернон Т. Трамп не сомневался, что найдёт способ перевести их так, чтобы не вызвать подозрений, или ненужных вопросов ни у кого из сослуживцев.