Мертвое море

Кроме них в кабине управления двигателем был только Хапп, первый помощник Маркса. Много лет назад двигатель обслуживала дюжина человек, но с приходом технологий необходимость в большой команде механиков отпала. Всю стену помещения занимали видеоэкраны, компьютерные терминалы и электронные индикаторы работы различных систем. Большей частью машинного отделения управляли прямо отсюда, вызывая меню на сенсорный экран.

В кабину вошел Морзе. Он кивнул Гослингу и Марсу и подошел к Хаппу, сидевшему за приборной панелью.

— Ты ходил в цистерну вместе со Стоксом и другим матросом. Что там случилось?

За последние несколько часов Хапп отвечал на этот вопрос уже, наверное, раз пятнадцать.

— Я чистил заборник от водорослей, Стокс стоял у меня за спиной. Он сказал, что в воде что-то есть. Я подумал, что рыба: сквозь решетки часто засасывает рыбу. Обычное дело, сэр, должно быть, мы втянули много водорослей, потому что весь отстойник был ими забит.

Гослинг слушал эту историю уже во второй или третий раз. Заборник балласта был оснащен сеткой, отфильтровывавшей крупные объекты, и более мелкой решеткой в отстойнике для удаления объектов поменьше.

— Я заменил решетку и… ну, Сакс сказал, что его что-то задело за ногу или вроде того, точно не помню. Ну, он достал нож и ударил им что-то в воде… Не знаю что. А я сказал, чтоб он кончал валять дурака и помог мне. Мы меняли вторую решетку, вы знаете, как они гниют. В общем, Стокс порезался своим чертовым ножом и… ну, не прошло и пары секунд, как он начал махать руками и кричать, сорвал с себя куртку и бросил ее нам, потом упал в воду и стал биться как припадочный. Прежде чем мы смогли до него добраться, он вскочил и убежал. Вот все, что я знаю.

Морзе кивнул и повернулся к Гослингу и Марксу:

— Ладно. Давайте заглянем в цистерну.

Они спустились на насосную палубу и задержались у люка в балластную цистерну. От нее шел сильный запах застоявшейся морской воды. Люк был закрыт на пару десятков болтов, Маркс стал выкручивать их храповиком. Его мышцы вздулись от напряжения. Заскрипев, болты поддались. Хаппу в прошлый раз пришлось постараться: со времени последнего обслуживания болты успели заржаветь, и, чтобы вытащить их, пришлось использовать храповой механизм с пневмоприводом.

Когда Марксу оставалось вытащить последнюю пару болтов, Морзе произнес:

— Вот что я думаю: Хапп сказал, что Стокс порезался, может, кровь попала в воду и привлекла что-то.

Это было разумное предположение, но, учитывая то, что произошло и происходило до сих пор, оно не все объясняло. Гослинг думал об этом. У него в голове возникали образы мерзких существ, способных улавливать в воде кровь: акул, пираний и других тварей, о которых он даже думать не хотел.

Маркс вытащил два последних болта, и Гослинг помог ему поднять люк. Смрад застоявшейся воды усилился, поднявшись из недр балластной цистерны. Он напомнил Гослингу о выброшенных на мель морских существах. Они с Морсом надели резиновые вейдерсы, которыми снабдил их Маркс, и желтые каски с галогеновыми фонарями.

— Если услышишь, что снизу раздаются какие-то странные звуки, Маркс, вызывай морскую пехоту, — сказал Морзе.

Маркс ответил ему озорной улыбкой и протянул мужчинам багры — единственное оружие, которое механик смог достать за такой короткий промежуток времени, — они представляли собой ручки швабр с мясными крюками на концах.

Без лишних церемоний, Морзе включил фонарь и скользнул в люк. Резиновые сапоги с трудом находили опору на спускающихся вниз скользких железных ступеньках. По шагу за раз, он спускался во мглу, Гослинг следовал за ним. Балластная цистерна была огромной, размером с баскетбольную площадку. У подножия лестницы сапоги Морзе соскользнули в бурую, зловонную воду. Он погрузился в нее по бедра и тут же почувствовал сырой холод.

— Как водичка? — крикнул сверху Маркс.

— Нормально, — ответил Морзе. — Раздевайся и ныряй к нам.

Маркс прыснул, и его смех разнесся внутри цистерны жутким эхом.

В этом смехе не было ничего веселого, а стоять в бурой воде было и того хуже. Последний раз Гослинг спускался в балластную цистерну много лет назад, когда он был еще простым матросом и чистить ее входило в его обязанности. После откачки воды оставался футовый слой ила, который приходилось вымывать, и сейчас Гослинг чувствовал под ногами густую жижу. Благодаря размерам цистерны, каждый произведенный звук становился громче и возвращался к ним с удвоенной силой. Темнота внизу была почти осязаемой, от грязной воды поднимался туман. На маслянистой поверхности плавала дохлая рыба и обрывки водорослей.

Морзе и Гослинг обшарили фонарями пространство, но не увидели ничего, кроме воды и илистых отложений на стенах.

Зловоние усилилось и стало почти невыносимым: запах распада, соленых болот и гниющей тины. Капала вода. Воздух был спертым и липким.