Мертвое море

            Туман по-прежнему присутствовал, но напоминал уже скорее легкую дымку. Водоросли простирались во всех направлениях - сочащийся влагой толстый ковер из зеленых побегов, вьющихся листьев, стеблей, воздушных пузырьков и гниющего ползучего плюща. Он был желто-зеленого цвета с розовыми вкраплениями цветущих бутонов. И словно надгробные плиты, из этой вязкой, буйной растительности торчали... обломки. Кили и днища, носы и фальшборты, бушприты и переплетение вышек, обросших морскими организмами и скользкими раздутыми лианами, утягивающими их глубже в сами водоросли. Разбитые скифы и выпотрошенные плоскодонки, ребристые остовы шхун, завалившиеся набок. Это была какая-то бескрайняя морская свалка мертвых судов, обглоданных, лишенных своих мачт. Разрушающиеся скелеты, покрытые ракушками, морскими желудями и растительностью. Они многими десятками торчали из зеленого ложа водорослей.

            От такого количества буквально захватывало дух.

            Но здесь находились не только затонувшие и расчлененные корабли, но и почти нетронутые суда, одни стремящиеся ввысь, другие погрузившиеся в ползучие зеленые заросли. Это было легендарное морское кладбище, сотни кораблей, застрявших в полях густых водорослей. Сухогрузы и танкеры, рыболовные, трамповые, китобойные суда и яхты. Некоторые были здесь недавно, но некоторые... с незапамятных времен. Парусники и пакетботы, клиперы и бригантины 18-го века. Джордж увидел истлевший, заросший водорослями реликт, наполовину погребенный в зарослях и черной грязной воде. Изъеденный червями, побитый трещинами каркас испанского галеона.

            Многие из судов были без мачт, с огромными пробоинами в корпусах, как от торпед. Застряв в водорослях, они не сумели затонуть полностью, и теперь медленно разрушались. Их экипажи давно погибли, а от надстроек не осталось ничего кроме провисших балок и кренящихся стоек. Некоторые из старых парусников выглядели вполне пригодными для плавания, но большинство были сильно накренены на левый или правый борт. Истлевшие мертвецы, ищущие могилу.

            Там были суда, захватившие внимание и воображение находившихся на плоту и в шлюпке людей. Не современные железные корабли, а шелушащиеся мумии из минувших столетий - бриги и шхуны, четырехмачтовые барки и суда с прямым парусным вооружением. Их паруса давно превратились в выцветшие лохмотья. Однако можно было представить, как гордо они шли по волнам, скрипя и хлопая вантами. Но то было давным-давно. Ибо сейчас водоросли заявили на них права, держали их в своем зеленом кулаке, словно кладбищенская грязь, и не отпускали. Не давали обрести заслуженное забвение. Нет, водоросли захватили их, опутали корпуса, поглотив некоторые целиком, так что под блестящими переплетенными зарослями были видны лишь их общие очертания. Они проросли сквозь открытые иллюминаторы, свисали с поручней, фалов и палубных рубок.

            Но здесь были не только водоросли, ибо здесь, в этом дымящемся, стоячем болоте, по стеньгам и бизаням, по кливерам и брамселям густо разросся грибок. Он родился в теплице разлагающихся водорослей и расползся по мачтам мерзкими кружевами и сетями, волокнами и сочащимися влагой лианами, гирляндами паутины и комьями испанского мха.

            Да, водоросли и серый ползучий грибок были так густы, что сложно было сказать, где заканчивались эти заросли и начинался корабль. Ибо большинство этих судов выглядело не как нечто, созданное человеком, а как порождение этой чуждой, желто-зеленой природы. Как пародия на дело рук людских.

            - Боже мой, - воскликнул Джордж, чувствуя возбуждение и уныние, которые никак не мог стряхнуть. - Сколько... сколько это уже продолжается?

            Маркс просто смотрел.

            - А сколько уже люди ходят в море, сынок?

            Конечно, там были и более новые суда. Изящные паромы и фрегаты с ледорезами и радиомаяками, спутниковыми тарелками и антеннами. Едва ли существовали типы судов, которые не были представлены здесь фрагментарно или целиком.

            - Видели подобное когда-нибудь? - спросил Гослинг. - Когда-нибудь в своей жизни?

            Кушинг покачал головой.

            - Нет... но я ожидал увидеть нечто подобное. А вы разве нет? Где-то в глубине души не ожидали?

            Кушинг рассказал им, что это и есть истинное Саргассово море, настоящее корабельное кладбище. Великая свалка мировых океанов... только не где-то на Земле, как всегда думали матросы, а здесь, в этом зачумленном подвале. В этом влажном, зловонном, туманном море, к югу от ниоткуда.

            - Так вот что они видели, - возбужденно произнес Гослинг. - Все те старые истории о Саргассовом море, кладбище кораблей, кладбище дьявола... Господи, как ты и говорил, Кушинг, это оно. Это не вымысел, это реальность.

            - Да, это оно, - сказал Маркс. - Суда, должно быть, проходили здесь, матросы видели все это и по возвращении рассказывали истории... Наверное, думали, что все время находились в реальном Саргассовом море.