Мертвое ущелье (Логово)

Разрешив Игнату еще раз попробовать выполнить задание самостоятельно, командарм приказал, чтобы все были готовы к проведению десантной операции по захвату лагеря. Готовность моментальная. В любой момент. То есть сразу после обмена шифровками с Угловым.

Хохлов снова и снова проверял по карте места приземления и сбора, маршрут следования к объекту-2, дважды лично осматривал вооружение и экипировку группы. Все было в порядке. Только радиограммы от Углова не было.

Ирина выходила из землянки только ночью. Послушать лес, подышать чистыми лесными запахами. Если одна — то не отходила далеко от землянки. Но почти каждую ночь сержант прогуливался с ней по ночному лесу. С ним можно было отойти и подальше. Эти прогулки были необходимы. Днем выйти нельзя. Надо сидеть, затаившись в своем убежище: мало ли кто может пройти по лесной чаще в немецком прифронтовом тылу. Безвылазно сидя в землянке, можно ведь сойти с ума. И здесь ночные прогулки были спасением.

Сегодня ночью радистка с особенной тревогой ждала Игната. Сегодня все должно решиться. Сегодня — последний срок. Хотя Игнат не объяснял ей всего, но она давно уже о многом догадывалась. Особенно после допроса Берга.

...Игнат, осторожно подходя к логову, метрах в двадцати замер, присел, принюхался к почве и сразу обнаружил свежий волчий дух. Логово не покинуто. Если бы он взял щенка прямо в гнезде, волки обязательно покинули бы его. А так и не должны были. Но на всякий случай он проверил.

Теперь можно отпустить волчонка. Разведчик отошел еще шагов на пятьдесят от волчьего убежища. Все было тихо. Матерые не обнаружили его присутствия. Судя по запаху, они были на месте. Обыкновенного человека они наверняка услышали бы в такой близости, но Игнат ступал совсем беззвучно — как волк.

Щенка он отпустил и проследил, как тот бросился от него наутек, но не прямо к логову, которое уже наверняка учуял по родительским следам, а в сторону. Чувство опасности уже подсказывало ему, что бежать прямо к дому нельзя. Однако Игнат знал, что звереныш через пару минут будет дома.

Когда Игнат вошел в землянку, радистка вопросительно посмотрела на него.

— Готовь рацию, Ира.

— Уже готова.

Разведчик достал блокнот и карандаш, быстро зашифровал текст и подал девушке.

Радиограмму принесли Хохлову в начале второго. Пять минут он совещался с начальником штаба и начальником разведки. И вскоре там, в лесу, Ирина передала Углову ответ с предложением через час принять десант с воздуха. Успеет ли он за час подготовить и зажечь костры? Успеет. Поляну он давно уже присмотрел, хворост приготовил и замаскировал, так что дело за немногим.

Хохлова беспокоила сама выброска десанта. Большую группу — из пятнадцати человек ночью в лесу быстро не соберешь. Слишком широкий разброс обычно получается. И может случиться, что кто-то потеряется или придет в условленное место только утром. А времени для этого нет, операцию надо провести ночью. Притом каждый человек очень и очень нужен. Ведь это целый лагерь, хоть и небольшой, но с охраной в шестьдесят человек. И если точно рассчитано, что нужно пятнадцать, то есть шестнадцать с Игнатом, то, когда окажется на два-три человека меньше, сил может не хватить, и операция будет сорвана...

И вот накануне, еще вечером, начальник штаба армии сказал ему, что полетят они без парашютов на планере. Хохлов очень обрадовался и удивился. Обрадовался тому, что в десантном планере они будут все вместе, приземлились и вышли, и не надо их собирать по лесу. А удивился, потому что хорошо знал — к такому полету планериста готовят несколько дней, иначе не туда залететь можно. Пилот-планерист должен наизусть знать всю местность, потому что он не может вернуться назад и снова искать объект, он не может набирать высоту. Он только планирует за линию фронта и, обнаружив костры, может кругами снизиться и сесть.

Но, оказывается, командарм сразу же после отправки в тыл к немцам группы Углова дал команду начальнику авиации армии подготовить планер. Нашел планериста, который уже летал в этом районе к партизанам. А за оставшееся время пилот-планерист хорошо подготовился к новому вылету.

Теперь он вместе с летчиком-буксировщиком ждал приказа на прифронтовом аэродроме.

Для приземления десантного планера нужна была совсем небольшая площадка — не более ста метров длиной, намного меньше, чем для самолета. Но Игнат подобрал поляну побольше, чтобы костры были сверху лучше видны, чтобы кроны деревьев не заслоняли их.

В час тридцать машина подъехала к аэродрому, и пятнадцать разведчиков во главе с Хохловым вошли в длинную пассажирскую кабину планера и сели по местам. Двигатели самолета-буксировщика уже работали.

Игнат зажег костры в точно назначенное время, сухой хворост вспыхнул длинными и трескучими снопами пламени, озаряя поляну и ближайшие деревья, яркими сполохами взмывая в черное небо. Игнат нервничал Хворост быстро прогорал, и разведчик уже дважды подкладывал в костры по запасной охапке.