Мертвое

А я вдруг задался вопросом, какой вкус у его пойла. Никогда этим не интересовался.

Лаверн хмыкнул:

— У меня три сестры, и каждая способна довести до помешательства! Ненавижу возвращаться на Большую Землю. Так дело в сестре? Как же… Иви-Ардена.

— Иви, — против воли поправил я и снова уставился в свою кружку.

— Что она опять натворила?

— Ничего, — сквозь зубы процедил я. — Она просто… просто сводит меня с ума.

— Да уж… паршивая овца в семействе Левингстонов.

— Заткнись, — вырвалось у меня.

Лаверн снова поднял бровь. Покачал головой.

— Все хуже, чем я думал. Ты защищаешь ее. Но продолжаешь ненавидеть.

— Я не испытываю к ней ненависти.

— Брось, я же вижу. Понятно, что ты ее защищаешь, все же кровь — не вода.

…вода. Горячая вода, обнимающая стройное тело. Собирающаяся в ямках ключиц. Капающая с волос. Вода… Капли, стекающие по влажной коже…

— Ты злишься, и это нормально. Стит, тебе просто надо выпустить пар. Поверь своему стражу.

Пар… щекочет ноздри. Окутывает тело влажной пеленой. Вроде бы прячет, но на самом деле лишь дразнит. Слишком эфемерная преграда. Слишком…

— …слишком мало спишь. Тебе надо отдохнуть. И расслабиться…

…расслабить напряженное до дрожи тело. Отцепить пальцы от бортика проклятой ванны. Не смотреть. Не дышать. Не… думать.

— Ты — каратель…

— Я проклятый выродок. — Откинул голову на спинку скамьи и на миг прикрыл глаза. Лаверн наконец заткнулся, ошеломленный моими словами. Жаль, ненадолго.

— Все мы не безгрешны, — протянул он, пожимая плечами. — Мы видели то, что другим снится лишь в кошмарах. Оберегаем границу. Порой трудно оставаться нормальным.

Он поднял кружку, словно провозгласил отменный тост, криво усмехнулся и допил пойло. И снова ухмыльнулся.

— А-а, брось! К чему уныние? Думаю, тебе просто нужно наконец посмотреть в сторону Венди. Она второй год по тебе сохнет. Ну или обрати внимание на ту молодую прислужницу, склирз, вечно я забываю имена этих девчонок… А если не хочешь, можно сходить в дом с красным бантом, Лая очень искусна…

— Мне пора, — почти прорычал я. Клятый красный бант снова возвращал меня туда, куда я не хотел даже заглядывать. В мои поганые воспоминания, перепачканные погаными желаниями.

А ведь надо собраться. Найти того, кто повязал на дверь дома Левингстонов бордовую ленту, и того, кто прислал букет. Надо разобраться, только делать это лучше на трезвую голову. Сейчас она у меня почти ничего не соображает.

Хотя и так ясно, что это проделки идиотов-новобранцев. Все дело в списке Двери, Иви права, и я это понимаю. Наставники прекрасно знают о подлостях, которые творят ученики. Но предпочитают не вмешиваться. Это все тоже часть испытания. Каждый должен научиться выживать, дружить или враждовать. Каждый должен оценить, чего стоит он, а чего — другие.

В пору моего обучения каверзы были гораздо серьезнее и опаснее, так что пока это лишь цветочки. Но букет и бант — это оскорбление семьи Левингстонов, и я найду зачинщика. И подробно объясню ему, что означает наш семейный девиз: «Выше жизни».

Честь. Честь Левингстонов.

Правда, пока наглец, затеявший со мной игру, лидировал. Садовник ничего не знает, записка испарилась, и никто не видел человека, повязавшего на дверь красный бант.

Но я все равно его найду!

Положил на стол монеты и пошел к выходу.

— Выспись, как следует, Стит! — крикнул на прощание Лаверн.

За стенами «Норы» было влажно и холодно. Подняв воротник куртки, я двинулся вдоль улицы, вдыхая сырой можжевеловый запах и горькую соль Взморья. Ноги вязли в прибрежном песке — «Волчья нора» находилась в стороне от всех приличных заведений острова.

Свернул на пустую улицу, ведущую к Вестхольду. Тротуар плавал в цепочке желтых кругов от фонарей. Свет-тень, тень-свет… Я предпочитал тень.

Темный силуэт проскользнул у стены моего дома. Инстинкт сработал раньше, чем разум. Я оказался возле нарушителя одним движением, прижал его к камням, сжал шею. И отшатнулся.

— Ливентия? Что ты здесь делаешь?

Девушка судорожно хватала воздух, и мне стало не по себе. Склирз! Осталось только придушить девчонку! Ты точно спятил, каратель.

— Февр Стит… — Она дышала все так же учащенно. В распахнутой накидке, отороченной рыжей лисой, вздымалась пышная грудь. — Я лишь хотела узнать у Иви задание. Я была невнимательна на уроке, простите… Но ваши окна уже темные, я забыла о времени… Извините меня!

— Это ты извини, — грубовато бросил я. Посмотрел на окна — и правда, темно. Но стоит ли верить девчонке? И расстегнул браслет, вслушиваясь в ее эмоции.