Мертвое

Испуг. Растерянность. Фальшь — в чем-то она все-таки соврала. И… возбуждение. Эмоции Ливентии были сродни южной ночи ее дома. Они обнимали влажным, душистым и терпким коконом, сбивали с ног острым ароматом пряностей, почти душили! И все это жаркое великолепие было направленно лишь на меня. Желание, которое девушка то ли не могла, то ли не хотела сдерживать.

— Не ходи по ночам одна, — приказал я. Хотя на освещенных улицах девушке ничего не грозит, но мало ли.

— Конечно, извините, февр Стит.

Жаркого, душного, пряного стало больше. Ее эмоции буквально валили с ног. Накатывали волнами песчаных барханов, обрушивались многоцветным вихрем.

Я отступил на шаг. Но девчонка подалась ко мне. Выдохнула:

— Кристиан…

Проклятое имя. Я его терпеть не могу. Так называет меня она.

В глазах потемнело. И пойло расцвело на языке проклятой ежевикой. Рывком шагнул, прижал Ливентию к увитым остролистом камням. Поцеловал. Жадно. Дико. Грубо. Буквально впился в ее рот, слизывая краску, пытаясь насытиться чужим вкусом. Прикусил полные губы, втянул в себя ее язык. Запустил пальцы в тяжелые темные волосы, небрежно стряхивая заколки. Еще, еще… Погрузиться в эту знойную южную ночь, найти в ней забвение… Смыть вкусом пряностей ежевику и эту ускользающую свежесть… Я почти не ощущал женских рук на своих плечах, на шее, лице. Не чувствовал ее объятий, не осознавал неловких попыток мне ответить. Мне не нужен ответ. Мне нужно…

Другое.

Не эта горячая тьма чужой южной ночи. Не она.

Не… она.

Отшатнулся, рывком отцепил от себя руки девушки. Змей! Что я творю? Что со мной вообще творится?

— Прощу меня извинить, госпожа Осхар, — голос сиплый и фальшивый, вот дерьмо! Со злостью закрыл браслет. Идиот! Я ведь знаю, как опасны бывают чужие эмоции. Порой они прекрасный источник знаний, а порой — ловушка. Чужие эмоции можно даже принять за свои, можно поддаться их искушению. Что я только что и сделал!

— Я не должен был…

— Но я была не против, Кристиан, — прошептала Ливентия. Со вздохом поправила растрепанную прическу, и я скрипнул зубами. Сейчас, без флера пряностей и зноя, я видел все, как есть. Таких, как Ливентия, я уже встречал. В Двериндариум регулярно приезжают подобные девицы. Богатые, избалованные, красивые. Изнеженные цветы империи. Некоторые от скуки ищут здесь развлечений, иные идут дальше и надеются заполучить мужа.

Ливентия, несомненно, из вторых.

— Госпожа Осхар, — я вздохнул, — Ливентия. Я скажу прямо. Тебе не стоит смотреть в мою сторону. Это безусловно… проигрышный вариант. Мой дом — Двериндариум. Моя жизнь — служение империи. И это навсегда. Получите свои Дары и вернитесь домой, под родительское крыло. Ваш отец подыщет вам подходящую партию.

Она задохнулась, на бархатных щеках заалели пятна. Но я решил закрепить эффект. Наклонился, не мигая глядя в темные глаза девушки.

— Со мной тебе не светит ничего достойного, Ливентия. Запомни это. А теперь возвращайся в свой дом. Тебе рано вставать.

Она ахнула. Глаза влажно заблестели. И, оттолкнув меня, девушка бросилась прочь. Я удовлетворенно кивнул. Надеюсь, мне удалось отбить у нее желание смотреть в мою сторону.

Устало потер подбородок с пробивающейся щетиной.

И снова поднял взгляд на окна дома. Но там по-прежнему царила тьма.

Глава 15 Миражи

Спала я плохо. Всю ночь вздрагивала и просыпалась, мне чудились шаги и голоса за дверью. Потому утром я встала хмурая и невыспавшаяся.

Когда спустилась в гостиную, Кристиана не было, за что я вновь поблагодарила великого творца. После разговора в ванной я чувствовала себя неловко. Половину ночи не могла уснуть, вспоминая его слова, его взгляд. И вслушиваясь в собственные эмоции. Кристиан будил во мне чувства. Непознанные и пугающие. Я не хотела их, я закрывалась от них, но они все равно прорывались. Дрожью. Вздохом. Ритмом сердца.

Это было слишком опасно, слишком!

Он не должен мне нравиться. И я не должна думать о нем. Не должна приближаться.

Вздохнув, я привычно проверила цвет своих радужек и отправилась на пробежку. Даже без строгого старшего брата я старалась не пропускать эти тренировки. То, что поначалу казалось мне наказанием, сейчас виделось совсем иным. Я не хотела себе в этом признаваться, но возможно, такова своеобразная забота Кристиана о сестре? Возможно, он просто изначально пытался сделать меня сильнее. Чтобы в Мертвомире у меня было больше шансов.

Правда, от такой заботы очень хочется Кристиана прибить!

Сделав круг у конюшен и помахав сонным лошадкам, я вернулась к дому. Потянулась, разминая мышцы, и застыла. В густых зарослях вдоль стены что-то блеснуло. Я отодвинула ветки, склонилась, подняла. И нахмурилась. На моей ладони сверкала зелеными крылышками драгоценная стрекоза. Одна из брошей Ливентии.

Но как она оказалась в этих кустах? Возле моего дома?

Что здесь делала Ливентия?