Мертвоград

– Вы сегодня проверяли санитарно-гигиеническое состояние кухни?

– Да!

– Кто вам позвонил, когда вы там находились?

– Инолиньш Ульгер Янович.

Ржаной щелкнул пальцами – есть! – и сделал знак лейтенанту.

– Кто такой этот Инолиньш?

– Заведующий хирургическим отделением.

– Где его найти?

– Отделение или Инолиньша?

– И то, и другое.

– Мы сейчас находимся рядом с хирургическим отделением. – Сойкин указал на перекрытый патрульными коридор. – Кабинет заведующего – в самом конце.

– Давайте сюда этого Инолиньша! – скомандовал Ржаной.

– Э-э… Я бы мог ему позвонить, – сказал Сойкин, задумчиво глядя вслед бегущему по коридору патрульному.

– Я полагаю, лейтенант быстрее объяснит доктору Инолиньшу, в чем тут дело и что от него требуется, – улыбнулся Беккер.

– Но Ульгер Янович может быть занят.

– А мы тут что, по-вашему, дурака валяем?

Главврач внимательно посмотрел на криминалистов и честно признался:

– Я не знаю. – И вдруг, не сдержавшись, выпалил: – Я вообще был против того, чтоб создавать при больнице особое отделение!

– Я вас понимаю, – с серьезным видом кивнул Беккер.

– Э-э… Сомневаюсь.

– Понимаю.

– Кстати! Вот что я хотел вам сказать! Ваши патрульные перекрыли коридор!

– Это сделано в целях безопасности персонала больницы и пациентов, – не моргнув глазом, соврал Ржаной.

Когда это требовалось, он не хуже Беккера мог изображать Будду.

– Они практически парализовали работу всего хирургического отделения! Вы понимаете это?

– Конечно.

– Ну так отдайте же им приказ убраться отсюда!

– Они уже получили все необходимые распоряжения.

– Ты выпустил джинна из бутылки, – сказал напарнику Беккер.

– Понимаю, – кивнул Ржаной.

– Мне этого можешь не говорить.

– Так как насчет патрульных?

– Патрульные останутся на своих местах.

Лейтенант подвел к криминалистам высокого, болезненно-худого мужчину. Он был или, может быть, только казался чуть моложе главврача. Нездоровую бледность лица подчеркивали длинные иссиня-черные волосы. Цвет был настолько неестественным, что при первом взгляде на врача Ржаной подумал: красит он их, что ли?

– Господин Инолиньш?

– Да, – не спеша, с достоинством чуть наклонил голову черноволосый.

– Старший криминалист Беккер… Старший криминалист Ржаной… Вы первым узнали о происшествии в особом отделении?

– Нет.

– Но Петр Фомич сказал, что это вы сообщили ему о происшествии.

– Да.

Немногословен же ты, братец, подумал, глядя на Инолиньша, Беккер. Но тебя разговорить будет попроще, чем Сойкина. По этой части Беккер был специалист. Большой специалист.

– Вы видели, что произошло в особом отделении?

– Да.

– И как вы это оцениваете?

– Бойня.

– Самое интересное, что не выжил никто.

– Да.

– Куда же делся последний?

– Видимо, покончил с собой.

Догадку можно было бы назвать допустимой, если бы речь шла не о патрульных. Во время подготовительного спецкурса в память каждого патрульного закладывался специально подготовленный и не единожды проверенный мемплекс, помогающий активно противостоять стрессу, вызванному нервным истощением или перевозбуждением. Ни один патрульный не был способен на самоубийство. Это было так же точно, как и то, что пингвины не умеют летать. Хотя сами они об этом, скорее всего, даже не подозревали. В смысле, патрульные, а не пингвины.

– Так кто же первым узнал о происшествии?

– Вы так это называете? – удивленно приподнял бровь Инолиньш.

– А у вас есть другое предложение?

Инолиньш сделал отрицательный жест рукой. Перевести его на язык слов не составляло никакого труда: делайте что хотите, мне-то что.

– Я находился в шестой палате, возле пациента с проникающим ножевым ранением брюшной полости. Его прооперировали два часа назад…

– Эти подробности можете опустить.

– Я хотел воссоздать ситуацию во всех деталях, чтобы ничего не упустить.

– Ну, хорошо, продолжайте.

– Операция прошла успешно. Но спустя пару часов состояние больного резко ухудшилось. Упало давление. Он потерял сознание. Сестра вызвала к больному лечащего врача, а тот позвал меня, поскольку сам не смог разобраться с причинами происходящего.

– Надеюсь, вам это удалось?

– Да, но уже после.

– После чего?

– После того, как в отделение набежали ваши патрульные.

– Это не наши патрульные, – недовольно поджал губы Беккер.

– И они не набежали, а явились по приказу командования, – добавил Ржаной. – Между прочим, для того, чтобы вас же защитить от грозящей вам опасности.

– Смертельной опасности, – поставил последнюю точку над «ё» Беккер.

– Замечательно. – Инолиньш даже не улыбнулся. – Только, как любит повторять один мой знакомый врач-нефролог: «Поздно пить «Боржом», когда почки отвалились».

– Что вы имеете в виду? – поинтересовался Ржаной.

Беккер тоже слегка наклонил голову. Непонимающе.

– От того, что я видел там, – взглядом указал на дверь особого отделения Инолиньш, – защита уже не требуется.

– Это вы так полагаете, – заметил многозначительно Ржаной.

– Это очевидно. – Инолиньш даже говорить об этом не хотел. Он лишь констатировал факт. Для него – очевидный.

– При всем моем уважении, господин Инолиньш, вы все же не специалист в той области, о которой беретесь судить.