Мертвые глаза

Он провел ее в заднюю часть дома и вывел на террасу. Спустив сумки с продуктами на пляж, он помог спуститься и ей.

— В прошлый раз этот путь не занял у меня так много времени, — улыбнулась она. — Здесь должно быть несколько скал. Да?

— Да. Несколько булыжников огромного размера.

Он положил ее руку на один из них.

— Вот на один из них и приземлилась моя голова в прошлый раз, как мне сказали.

— А как ты чувствуешь себя здесь сейчас?

— Прекрасно. Меня только злит, что я не могу все это увидеть.

— Скоро увидишь.

— Свет я вижу уже лучше, и люди похожи на силуэты, а не на расплывчатые тени. Твоя тень, например, имеет очень красивые очертания.

Он расстелил полотенца и они сели.

— Как насчет сандвича? — спросила она. — Я проголодалась.

— Я тоже.

Он открыл сумку-холодильник и разложил еду на полотенце, затем открыл бутылку вина.

— Вот это обед!

— Спасибо Денни, он великий специалист в еде, только если ему не надо ее готовить.

— Спасибо Денни, — сказал он, откусывая сандвич с копченым лососем.

— Расскажи мне, где ты живешь, — попросила она.

— Я живу в доме моих родителей, который был построен еще до того, как я родился, — ответил Ларсен. — Я коренной житель Санта-Моники.

— По-моему, ты говорил, что живешь в квартире?

— Ну, я так выражаюсь. Я разгородил дом и сделал две квартиры наверху, а сам живу внизу. Это скорее походит на квартиру, а не на дом.

— Он красивый?

— Он немного старомодный, но это моя берлога, и я люблю его.

— А твои родители умерли?

— Да. Восемь лет назад, с разницей в неделю. Мама умерла от рака, а у отца через несколько дней случился удар, и он больше не пришел в сознание. Я всегда думал, что он не сможет жить без нее.

— Это очень романтично.

— Да. А твои родители?

— Они живы, и живут в моем родном городе.

— Каком?

— Это небольшой городок. Он называется Делано, в Джорджии.

— Но у тебя совсем нет южного акцента.

— Я м-а-а-г-у r-a-в-а-рить с а-а-кц-е-е-н-том, — ответила она. — Его выбили из меня в актерской школе, в Нью-Йорке.

— А домой ты часто ездишь?

— Я была там в прошлом году несколько дней. Люди поднимают вокруг меня шум, мне это не нравится. Они никак не могут поверить, что обычная девчонка из Делано стала известной актрисой. Но мои родители по крайней мере раз в год приезжают сюда. Я ничего не сказала им о своем падении — они бы примчались пулей.

— Я рад, что твои родители живы! Моих уже нет, они были хорошие люди.

— Скажи, Ион, Ларсен — это шведская фамилия?

— Норвежская. Мой дед приехал в Лос-Анджелес в 1911 году и работал здесь плотником. Он хорошо зарабатывал, по крайней мере столько, чтобы мой отец смог окончить юридический колледж. Он сделал большую часть работы по строительству дома моих родителей после того, как они поженились, что-то вроде свадебного подарка. Он умер, когда мне было двенадцать, так что я хорошо его помню.

— Хотела бы я тебя узнать, когда тебе было двенадцать, — сказала она.

— Ты бы не захотела. Отношения с девчонками у меня были совершенно безнадежные.

Она приблизилась к его лицу.

— Зато сейчас у тебя все в порядке, — сказала она, целуя его.

Уже во второй раз она поцеловала его, подумал Ларсен, а он бы предпочел как-то помочь девушке. Он поцеловал ее в ответ, и они растянулись на полотенце. Ларсен почувствовал, что он начинает возбуждаться, как и молодая женщина в его объятиях. Она закинула на него ногу, крепко к нему прижавшись.

Раздался какой-то шум. Ларсен взглянул наверх и увидел, как от булыжника недалеко от них отскочил кусок в виде тонкой пластины, в тот же момент он обнаружил, что лестница поднята наверх.

— Никуда отсюда не уходи, — сказал он. — Я сейчас вернусь.

— Что за шум? — спросила она. — Куда ты?

— Обещаю, я сейчас же вернусь!

Пока он нашел путь, как подняться к дому, там уже никого не было. Он оглядел каждую комнату и, когда дошел до спальни, увидел, что одежда Крис разбросана по всему полу. Собрав ее, он обнаружил, что нижнее белье исчезло.

Ларсен собрал все остальные вещи, забрал свою одежду из комнаты для гостей, вернулся на террасу и спустил лестницу.

Она услышала его шаги.

— Это был он, да?

— Может быть.

— Поехали отсюда!

Он протянул ей джинсы и джемпер, она быстро натянула их на бикини. Он оделся и протянул ей ее туфли.

— Боюсь, он украл твое нижнее белье.

Крис непроизвольно вздрогнула.

— Мне очень жаль, этот день так хорошо начался...

— Ничего. Поехали куда-нибудь пообедаем.

— Извини, Ион, но мне хотелось бы побыть одной.

— Одной?

— Ну, я хотела сказать, дома. Мы можем доесть наши сандвичи там.

— Хорошо.

Он помог ей подняться по лестнице и провел через дом, разглядывая недавно завершенную штукатурку. «Хорошая работа», — подумал он. Везде, где провода выходят из стены, будут электрические розетки и выключатели. Рядом с входной дверью была пластиковая коробочка с панелью световых диодов наверху. Он прощупал ее, и передняя крышка открылась, обнажив клавиатуру. Система сигнализации была совсем новенькой.

На обратном пути в Бел-Эйр оба молчали, каждый погруженный в свои мысли.

Первым заговорил Ларсен.

— Твоего главного подрядчика зовут Мошковиц?

— Да, Майк Мошковиц.

— Как ты нашла его?