Мертвые Ив

— Хочешь пятен на своей спине? Достань мне сигарету.

Доктор стиснул зубы и молча закончил меня мыть.

Оказавшись в своей клетке, я вернулась в угол. Он сел снаружи на пол, расположившись в квадрате лунного света, и стал копаться в карманах штанов. Вдруг пачка сигарет упала на пол перед ним.

Я была не в настроении для манипулятивных игр.

Через некоторое время доктор снова полез в карман. Моя пуля на батарейках появилась рядом с сигаретами.

Я скрыла свое удивление и сказала:

— Засунь это себе в задницу.

Он положил мой MP3-плейер рядом с пулей.

— Я забрал твои вещи из грузовика на реке Туид. У меня есть все твои личные вещи.

В его руках зашуршала бумага. Я выпрямилась. Доктор положил заляпанное письмо рядом с остальными предметами. Нацарапанные на нем слова гипнотизировали меня. Слова, исходившие из сердца Джоэла в тот момент.

Моя рука метнулась к предплечью, пальцы согнулись на его наготе в отсутствие кинжалов.

— Ты не имеешь права, — я подобралась к решеткам и потянулась к письму. Он отодвинул его от меня.

— Это будет твое, когда ты поешь, — доктор кивнул на тарелку с едой на кровати.

Так начался мой тюремный срок на Мальте. Трижды в день доктор с помощью взяток заставлял меня есть, забирая письмо, когда я отказывалась от еды. Каждый день после молитвы, в середине утра, Дрон приносил пустой сосуд. И каждый день он голодными глазами наблюдал, как доктор протыкал мою вену. Как только сосуд наполнялся, Дрон хватал его и поспешно уходил без единого слова.

Между часами посещений я фантазировала о мире Анны и Аарона. Я знала, что его не существует. И все же, я закрывала глаза и пыталась увидеть их улыбающиеся лица. Я искала также Джоэла и Рорка. Но вокруг всегда было так темно. Я протягивала руки в темноту и ничего не чувствовала. Тогда я звала их, погружаясь глубже. Я думала, что иногда подбиралась достаточно близко, потому что сила прилива для меня меркла, ветер стихал, а напряжение в моей груди ослабевало. И когда я уже думала, что нашла их, доктор вытаскивал меня обратно, силой вливая жидкости в мое горло или укладывая меня в ванну.

Каждую ночь я сворачивалась в углу и затыкала уши, чтобы не слышать звуки моря. Я позволяла юбке сбиваться на бедрах и наблюдала, как пауки ужинали моими ногами. Но часто приходил доктор и прогонял их прочь. Он всегда показывался на рассвете, чтобы обработать мои укусы и искупать меня.

Я не боролась с ним. Моя борьба умерла с Рорком. Я настойчиво продолжала смотреть в бездну. Пока однажды ночью я не забылась беспокойным сном, и бездна посмотрела в меня.

Вокруг меня стрекотали кузнечики. Лед таял в моем мятном мохито. Конденсат как слезы собрался на краю стакана, и я поймала его капли языком. Что-то плюхнулось в бассейн, промочив нагретое солнцем полотенце подо мной.

Я перегнулась через край бассейна. Ровными взмахами Анна плыла параллельно дну, хорошо просматриваемому сквозь кристально прозрачную воду. Ее размытая фигурка приближалась ко мне. Моя улыбка сделалась шире, когда она вынырнула вдохнуть воздуха.

С ее лица на меня уставились полностью белые глаза. Черная кровь вытекала из ее рта, зубы были обломаны. Ее клешня стиснула мое горло, обрывая крик. Вода стала жечь нос, когда Анна потащила меня вниз.

Вода в бассейне потемнела. Мы опускались на дно по спирали, все ниже и ниже. Казалось, вокруг было море чернил, и дна никогда не достать. Вода начала кружиться и реветь вокруг меня, как в центрифуге.

Я стояла в центре водного смерча, пока ее уносило гравитацией. Гравий стал впиваться в подошвы моих ног. Анна исчезла.

Бряк. Бряк.