Мертвые Ив

Конец коридора был освещен бра, которые обрамляли двойные двери в холл. Я выскользнула из коридора и осталась в тени. Огромная вращающаяся дверь замаячила впереди. Это была кухня.

Сделав большой вдох, я побежала.

Внезапно меня пронзило жужжание. Липкая конечность врезалась в мое горло. Мое лицо проехалось по каменной стене.

Я схватилась за горло, затем стиснула удерживавшую меня клешню. «Назад, назад, назад», — мысленно выкрикнула я.

Вонючая пасть разинулась рядом с моим лицом. Выдвинулось жало. На его кончике блестела капелька.

«Твоя кровь не только ядовита для тли, но и куда более могущественна».

Не было лучшего времени, чем это, чтобы проверить догадку Мичио. Я поймала жало и сжала острый край. Боль пронзила мою руку. Влажное тепло полилось по пальцам, и я отпустила жало.

Копьевидная трубка стала отступать, запятнанная моей кровью. Потом давление на моей шее ослабло, клешня упала. Запах паленых волос заполнил мой нос. Затем безжалостный взрыв плоти и крови забрызгал пол, стены и мое лицо.

Я прошлепала по этому месиву и пихнула дверь кухни плечом.

Две пары широко раскрытых человеческих глаз подняли взгляд от бурлящих горшков и уставились на мою кровоточащую руку.

— Английский? Вы говорите по-английски? — спросила я.

Упал горшок, рыбьи головы разлетелись по полу. Мужчина с дико всклокоченными волосами и долговязыми конечностями съежился, как марионетка, и прикрыл голову дрожащими руками.

Шея второго мужчины втянулась в плечи — удивительный подвиг, учитывая складки жира, окружавшие ее.

— Где ножи? Кочерга? — я изобразила колющее движение.

Их глаза выпучились, а рты втянули воздух. Они были бесполезны.

Я пробежалась по комнате. Медные чашки и керамические тарелки громоздились на столах из нержавеющей стали. Ничего острого или опасного не было.

Мои ноги заскользили на рыбьих частях.

— Как вы отрезали чертовы головы? — я указала на безглазые головы на полу.

Жирный мужчина ткнул дрожащим пальцем в стеллаж над соседним столом. Свет факела подрагивал на полудюжине стальных клинков, свешивавшихся с потолка. «Джекпот».

Я вскочила на стол и завернула ножи в лежащее рядом полотенце.

— Доктор? Вы его видели? — спросила я.

«Марионетка» на полу еще сильнее свернулась калачиком. Жирный моргнул. Вероятно, у одной из этих задниц отсутствовал язык.

Я задрала рукав и показала на свои швы.

— Доктор?

Слои подбородка задергались из стороны в сторону. А живот толстяка затрясся при его отступлении назад, к столу.

«Иисусе, блядь». Не выпуская нож из руки, я привязала завернутые в полотенце запасные ножи к талии поясом халата. Затем я коснулась двери и попыталась мысленно просканировать происходящее за ней. Ощущение голода толкнулось мне в ответ. Ощущение достаточное для одной тли. Оно было близко. Мутант находился сразу за дверью?

«Нашшшел» — прокатилось по мне дрожью.

Я оперлась на одну ногу и пнула другой дверь. Та врезалась в размытое пятно машущих зеленых конечностей. Спина тли встретилась с полом. Двухсуставные ноги забились под ней. Я запрыгнула ей на грудь и занесла нож для удара.

— Нашел, что?

Мурлыкающий акцент прокатился по моему хребту: «Твоего доктора».

Я вонзила лезвие в кремово-белую глазницу.

Глава 36 Брешь

Еще раз в брешь, дорогие друзья, еще раз.

Генрих V, акт 3, сцена 1

— Уильям Шекспир

Я расставила ноги на ширину плеч, стоя на кухонном полу, и властно приказала:

— Снимай одежду.

Морщинки вокруг опухших глаз жирного шеф-повара сделались глубже.

Бог знает, что происходило с Мичио в данный момент. Каждая секунда была у меня на счету. Но я не пошла бы за ним без плана.

— Понимаешь что-нибудь из того, что я говорю?

Его отвисшие щеки затряслись, в то время как пальцы-сосиски стискивали стол, стоящий за ним.

— Ладно. Смотри, — я отвязала ножи и сняла свое одеяние. — Теперь ты, — я указала лезвием ножа на него. — Быстро.

Он поддел пальцем воротник рубашки. Я наградила его долгим, утвердительным кивком.

Мужчина-марионетка забрался под стол. Я схватила его за костлявую лодыжку и вытащила обратно. Неразборчивые слова полились с его стучащих от страха челюстей, а рука тряслась, пока он одновременно с этим осенял себя крестным знамением.

Я разорвала его рубашку. Слюна, вырвавшаяся вместе с криком, забрызгала его лицо, и одна капелька прилипла к небритому подбородку.

Мой клинок уколол его шею.

— Одежду прочь. Сейчас же, — потребовала я.

Он коснулся пореза и завопил от кровавого пятна, увиденного на своей руке. Я вернула лезвие к его шее. «Марионетка» отдернулся назад и начал стаскивать с себя одежду.

Штаны толстого шеф-повара тоже шлепнулись на пол. Белая полоса материала выглядывала из-под выпуклости его свисающего живота. Он скользнул большими пальцами под оставшуюся резинку пояса.

— Нет, нет, — закричала я. — Этого достаточно.