Мертвые Ив

Постельное белье соскользнуло вниз и теперь лежало складками вокруг моей талии, остатки сорочки исчезли. Сморщившийся розовый шрам в виде буквы «С» на моей груди блестел на бледной коже. Я отбросила простыни с ног. Аккуратные стежки пересекали порез, который начинался в верхней части внутренней стороны бедра и имел длину моей кисти.

— Ты шьешь намного лучше, чем я, — сказала я Мичио.

Он выпрямился, продолжая наблюдать за мной.

— Только шрам останется.

Я пожала плечами.

— Мне все равно. Я коллекционирую шрамы, как Рорк коллекционирует грехи. Все во имя высшего блага.

Рорк рассеял поцелуи по моей спине.

— Шрамы, грехи и… — его губы остановились. — Пятнышки.

Мичио нахмурился еще сильнее, его осуждение во взгляде невозможно было игнорировать.

Возможно, мне стоило пресечь открытое выражение привязанности Рорка. Но у меня не было стыда, когда дело касалось их обоих. Я накрыла ладонью руку Рорка.

— Мне нужно тебе кое-что сказать, — я повернулась к нему и позволила прочитать эмоции на своем лице, пока эти великолепные, нефритового цвета глаза плавили все внутри меня. Я прочистила горло и выпрямила спину. — Я спала с Мичио.

Улыбка появилась на его лице, но то была не его легкая улыбка. Она казалась вынужденной, натянутой и не зажгла его глаз.

— Я тоже. Он всю ночь пытался заграбастать себе чертово покрывало.

Это меня удивило. Они что, оба спали со мной в этой крошечной кроватке?

— Ты знаешь, что я имела в виду.

Уголки его губ опустились, а рука оставила мою талию.

— Я знаю.

— Я ему сказал, — осторожно сказал Мичио.

— О, — я теребила простыни. — Что теперь?

«Они заставят меня выбирать? Или это будет медленное нарастание неуверенности, ревности, соперничества у каждого из них?» — подумала я.

Рорк выдохнул и соскользнул с кровати, одетый лишь в пару обрезанных шорт.

— Док и я согласны в одном: мы тебя любим, мы тебя защищаем, но мы тобой не обладаем. И видя, как ты все время бросаешься в опасность, я буду спать крепче, зная, что при тебе есть доктор, — он взглянул на другого мужчину. — Но нам придется что-то делать с отсутствием чувства юмора у этого ботаника.

Я все еще проигрывала в голове его слова «мы тебя любим». Думать об этом — это одно. Но услышать это… стало бальзамом на мою травмированную душу. Я лишь надеялась, что в ней осталось достаточно места для любви.

Мичио отвернулся от нас, чтобы открыть шкафчик, отвлекая меня от мыслей видом, как его хлопковые штаны обнимали округлость его задницы.

— Все твои личные вещи здесь, — произнес он.

Там был ошейник Дарвина, мой музыкальный плеер, письмо Джоэла. Но от моего внимания не ускользнуло, что моей «пули» среди этой коллекции не было.

— А здесь… — Мичио пересек комнату и отпер дверь высокого шкафа. Мягкий свет хлынул на мой карабин, пистолет и ручные ножны с кинжалами, свешивавшиеся со стеллажей. — Это дело рук твоего Лакота.

Нелепый прилив облегчения затопил меня изнутри.

— Я люблю этого мужчину! — воскликнула я.

Рорк и Мичио застыли. «Дерьмо».

— Я не имела в виду… это просто фигура речи, — я уставилась в пространство между их напряженными телами, ожидая, когда кто-нибудь из них что-нибудь скажет.

Воздух в небольшой комнате уплотнился и как будто закружился, взбалтывая напряжение, которое я пыталась игнорировать. Я прочистила горло и начала говорить:

— Ладно. Давайте все проясним.

Рорк повернулся, чтобы уйти. Жар негодования прилил к моим щекам.

— О нет, ты этого не сделаешь, — сказала я и расправила плечи. — Брось мне ту футболку.

Он сдернул мужскую футболку с вешалки, скомкал ее и швырнул в мою голую грудь.

Я схватила ближайший предмет в пределах своей досягаемости — подушку — и запустила ему в голову. Получилось прямое попадание.

Его руки опустились на бедра.

— Очень по-взрослому.

— Кто бы говорил, — огрызнулась я.

— Довольно, — резко произнес Мичио, так и не шевельнувшись, его выражение лица было стоическим, как всегда. — Что у тебя на уме, Иви?

— То же, что и у вас. Обговорить, что всем нам делать с ревностью, чувством собственничества…

— Мы твои стражи, — сказал он тихим голосом. — За ней куда больше поводов для беспокойства, — Мичио ткнул пальцем в сторону двери, — чем мыльная опера, которая вот-вот развернется в этой комнате.

— Хрень полная, — я натянула футболку. — Потому что если мы не уладим свое дерьмо здесь, — я покружила пальцем над матрасом, — тогда мы не будем едины, чтобы сражаться с дерьмом там, — я посмотрела на Рорка. — А ты! Ты с помощью флирта пробрался в мои трусики и в мое сердце. Как только ты получил к нему доступ, ты его больше не захотел. Это лишает тебя права на ревность.

На мое признание кулак Мичио сжался. На середине движения его замахнувшейся руки я прыгнула на него, повалив его на пол.

Красные пятна проступили на золотистой коже Мичио.

— Возвращайся в кровать, Иви, — скомандовал он.

Рорк рывком схватил меня за плечи и поставил на ноги, а затем занял мое место. Его ноги оседлали бедра Мичио, руки вытянулись вперед, когда Рорк сказал: