Мертвые хватают живых

— В качестве термина большой политики "железный занавес" впервые был употреблен перед последней войной, кем-то из руководителей одной из стран Бенилюкса. Если нужно, можно уточнить, но мне кажется, что это была бельгийская королева, причем говорила она о внутренних делах. Следующим был большой "друг" СССР, колченогий доктор Геббельс. Ну а потом выражение использовал другой наш старый "друг"…

— Хорошо, этого достаточно, — перебил Вышинского Сталин, — и, не прощаясь, повесил трубку.

Значит, память его не подвела, и Мальбрук пошел по стопам Геббельса, с холодной и тяжелой ненавистью подумал он. Вдвойне оскорбительно, хотя — с точки зрения марксистской диалектики — нормально! Уже натягивая шинель — пора было ехать домой — Сталин усмехнулся: а ведь действительно, Мальбрук! Ну, что ж, раз восемнадцатый год сэра Уинстона ничему не научил, придется позаботиться, чтобы нынешний крестовый поход закончится тем же, чем завершилась военная кампания его достославного предка!

Хорошее настроение, странным образом поднявшееся благодаря неожиданно пришедшим на ум старинным куплетам, не оставляло генералиссимуса ни в автомобиле, во время двенадцатиминутного броска на дачу в Волынское, ни за ужином, в течение которого он несколько раз шутил с обслугой, делая вид, что собирается шлепнуть официантку рукой по тому месту, где у нее большим белым бантом был завязан фартук. Однако когда Сталин уединился в кабинете и в очередной раз углубился в перевод Фултонской речи, его лицо снова приобрело ставшее обычным угрюмое выражение.

"Ишь ты, — раздраженно пыхтя трубкой, снова и снова перечитывал он слова: "глубоко восхищаюсь и чту русский народ", "мой товарищ военного времени маршал Сталин". Тамбовский волк тебе товарищ, партайгеноссе Черчилль, а не я!" Вождь был искренне возмущен: это ж надо так клеветать: "Свободы не существует в значительном большинстве этих стран… В этих государствах контроль над простыми людьми осуществляется с помощью разного рода всеобъемлющих полицейских правительств". Как только язык повернулся назвать народную, тем более, советскую демократию "полицейским правительством"?! Интересно, а свою полицию они уже распустили? И вообще, каким образом, не имея ежовых рукавиц, контролировать "массу", как называл народ Ильич, и выпалывать разную контрреволюционную сволочь, которая как хрен в огороде: сколько ни выдергивай, прет из земли снова и снова? Через парламент, что ли? Болтун! И чудовищный лицемер: "Наш долг не заключается в насильственном вмешательстве во внутренние дела… Но мы никогда не должны отказываться от бесстрашного провозглашения великих принципов свободы и прав человека". Ага, именно поэтому ты крестишься, что у вас есть атомная бомба, и призываешь к союзу англосаксонских народов. Провозглашай свои буржуазные свободы, сколько хочешь, все равно советский народ чего не надо не услышит, но вот со своей бомбой нам надо поторопиться! Завтра на утро не забыть бы вызвать Лаврентия: пора в очередной раз пришпорить этого бородача Курчатова… А игрища всяческие надобно с союзничками завершать: и переговоры о миллиардном займе, и о вступлении в эти ср…е Международный валютный фонд и Всемирный банк. Большевики за иудины доллары не продаются! Сами справились с разрухой после мировой и гражданской войн, и сейчас страну поднимем, без этих ваших стерлингов-мерлингов…

Правильно ли он сделал, распорядившись опубликовать в "Правде" подробное изложение черчиллевой речи? Ведь отдельные слабые людишки могут поддаться искушению и начать шептаться по кухням про разные там "полицейские режимы"… Некоторый риск, конечно, есть, но советской власти, без малого, тридцать лет, и за такой срок уже выращено минимум два поколения людей, которые начхать хотели на эти вонючие буржуазные свободы. Выгоды же очевидны. Во-первых, массе без внешнего врага скучно жить; опять же, поясок потуже затянуть легче, когда сидишь в осажденной крепости — это осознается уже как долг. Во-вторых, мы насчет и внутреннего супостата расстараемся, пора уже разных михоэлсов-фигоэлсов окоротить, антифашисты-демократы хреновы… Таким вот образом, в-третьих, станут они англо-американскими шпионами, тем более, что так оно, по большому счету, и есть! А если еще и нет, то со временем будут… И, попутно, в-четвертых: отдельных сомневающихся в истинности советской демократии можно будет с помощью этой публикации выявлять и изолировать — и опыт, и кадры для этого, слава Богу, имеются. Посмеиваясь (похоже, хорошее настроение начало возвращаться) вождь начал набивать трубку.

Неожиданно ему в голову пришла еще одна мысль. По-кавказски хлопнув пальцами одной руки по ладошке другой, он тихонько воскликнул:

— Ай, спасибо Сулейману!