Мертвые львы

Прибор ритмично пульсировал, незримо превращая все сказанное в белый шум, непроницаемый для любой звукозаписывающей аппаратуры.

Кирилл стоял, сцепив руки перед собой, и насмешливо глядел на Маркуса.

— А вы не могли бы рассказать, что еще есть в вашем портфеле? — спросила Луиза.

— Ничего такого, о чем стоило бы беспокоиться, — сказал Пашкин. — А теперь прошу вас. — Он размашисто повел рукой, будто подбросил в воздух голубку. — Садитесь. Давайте начнем. — Он взглянул на часы. — Знаете, я все-таки не откажусь от кофе.

Ривер едва успел поднести телефон к уху, как перед ними остановился джип, из которого выпрыгнул патрульный — молодой солдатик, крепкий, широкоплечий.

— Кэтрин?

— Прекратите разговор, сэр.

— В чем дело? — вмешался Грифф Йейтс. — Мы вышли прогуляться и заплутали.

— Звони в Риджентс-Парк. Возможный код «Сентябрь».

— Сэр, позвольте ваш телефон…

Солдат сделал шаг к Риверу.

— Сегодня. Утром.

— Ваш телефон!

Солдат протянул руку, но тут ночь, проведенная в напряжении и страхе, дала о себе знать. Ривер оттолкнул его, пнул ногой в колено, а свободной рукой ударил в горло. Солдат упал.

— Ты что, офонарел? — завопил Грифф.

Из джипа выскочил второй патрульный, на ходу перехватывая автомат.

— Ривер, — очень спокойным тоном произнесла Кэтрин. — Назови протокольные коды.

— Брось телефон! Руки вверх! — заорал второй патрульный; либо их так учили, либо он был на взводе.

— Мандари…

Грохнул выстрел.

— У тебя есть машина? — спросил Хо.

— Ты шутишь?

Он не шутил. Посмотрел в одну сторону Олдерсгейт-стрит, потом в другую, ища взглядом такси, а когда наконец обернулся к Ширли Дандер, она уже мчалась по противоположному тротуару.

Ни фига себе.

Он выждал еще секунду, надеясь, что это шутка, но Ширли скрылась за углом, и Родерик Хо был вынужден смириться с горькой правдой: до «Иглы» придется добираться на своих двоих.

Осыпая проклятьями и Ширли Дандер, и Кэтрин Стэндиш, Родерик Хо бросился бегом.

«Мандари…»

Слово «мандарин» было первым протокольным кодом Ривера Картрайта, за которым должны были последовать «дантист» и «тигр». Кэтрин перезвонила Риверу, но услышала лишь мантру «абонент недоступен».

«Код „Сентябрь“». Эта часть протокола прозвучала полностью. «Возможный код „Сентябрь“. Сегодня. Утром».

Кроме Кэтрин, в Слау-башне никого не было. Лэм еще не появлялся; Хо и Ширли Дандер только что ушли.

Код «Сентябрь»… Слово не числилось в списке официальных кодовых обозначений, но использовалось часто; было предельно ясно, о чем идет речь. Под кодом «Сентябрь» имелся в виду не любой террористический акт, а его вполне конкретная разновидность — самолет, нацеленный на здание.

При мысли об этом Кэтрин содрогнулась, будто по жилам пропустили электрический разряд. Придется выбирать из двух вариантов последующих действий: либо предположить, что Ривер сошел с ума, либо потребовать официального объявления чрезвычайной ситуации — при полном отсутствии каких-либо доказательств.

Кэтрин позвонила в Риджентс-Парк.

Колонна демонстрантов ползла по Лондону длинным червяком; между головой и вьющимся по центру города хвостом образовался разрыв. Начало колонны перевалило через виадук в Холборне, а отставшая часть еще волочилась по Оксфорд-стрит. Никто не торопился. Чем теплее становилось, тем больше замедлялось продвижение.

У башни Центр-Пойнт, где барьеры стройплощадок перекрывали Чаринг-Кросс-роуд, шум экскаваторов заглушил выкрики. Пока колонна демонстрантов протискивалась по суженной улице, какой-то мальчуган выдернул ручонку из папиной ладони и указал в небо. Отец прищурился и заметил, как в синеве что-то блеснуло — наверное, блики солнечного света, отраженного от окон «Иглы». Он подхватил смеющегося сына на руки, усадил на плечи и пошел дальше.

Второй патрульный выстрелил, и Ривер выронил телефон. Пуля ушла вверх, но кто его знает, куда целился солдатик. Первый патрульный вскочил и замахнулся на Ривера. Ривер отступил на шаг, поскользнулся и упал на колени. Тяжелый ботинок шарахнул по телефону. Грифф Йейтс завопил — то ли в ярости, то ли по наивности, а Ривер полез за Конторским удостоверением…

Руки вверх!

Бросай!

Ложись!

Ривер распростерся на земле.

Руки покажи! Покажи руки!

Руки Ривера были пусты.

Второй патрульный с ужасающим равнодушием шарахнул прикладом в лицо Гриффа Йейтса. Йейтс упал на колени, кровь брызнула во все стороны.

— Я из госбезопасности! — выкрикнул Ривер. — МИ-пять! Вот-вот произойдет ужасная…

— Заткнись! — завопил первый патрульный. — Заткнись, кому говорят!

— …катастрофа, а вы тут…

— Заткнись!

Ривер заложил руки за голову.

Йейтс, всхлипывая, непрерывно бормотал:

— Мудаки! Сволочи! Какого хера вы так, а?

— Заткнись!

— Суки!

Ривер не успел рта раскрыть, как второй патрульный снова замахнулся на Гриффа.