Мертвые львы

Он отступил на шаг и пнул дверь что есть силы. Бесполезно. Вой сирены заглушил звук удара. В офисе «Рамбла» никто не появился.

– У тебя есть какие-то идеи?

– Может, они стену пробили.

– А может…

Маркус вопросительно изогнул бровь.

– Может, он соврал, – сказала Луиза. – На каком этаже сидят торговцы алмазами?

Вдох – выдох. Вдох – выдох.

Однажды Ширли видела плакат, предлагавший офисным работникам взбежать на верхний этаж небоскреба и бегом же спуститься в вестибюль, а потом повторить это в соседней высотке. Наверное, соревнование устроили в каких-то благотворительных целях. То еще удовольствие. Интересно, много ли народу испустило дух на полпути?

Ноги превратились в разваренные макаронины. На пожарной двери виднелись цифры «32». На двадцатом этаже ей встретилась встрепанная парочка. «Ой, мы опоздали?!» – взволнованно спросили они у Ширли, будто боялись пропустить чрезвычайную ситуацию. Ширли ткнула пальцем вниз и направилась дальше, вверх. С тех пор она больше никого не видела.

И похоже, уже привыкла к неумолчным завываниям проклятой сирены, мечущимся по лестничному колодцу, потому что несколько минут назад услышала какой-то взрыв где-то наверху; не самый желанный звук на такой высоте.

Она так и не смогла дозвониться ни до Луизы, ни до Маркуса, но поговорила с Кэтрин, которая объяснила, что тревога фальшивая и что никаких терактов не будет… А наверху, кажется, все-таки взорвалась бомба. Не очень большая.

Вдох – выдох, вдох – выдох. То ли выдох, то ли вздох. Аркадий Пашкин – не тот, за кого себя выдает, а с ним два амбала. У Ширли не было оружия, но ей доводилось голыми руками отправлять людей в нокаут. По сути, из-за этого-то она и попала в Слау-башню.

И не важно, что ноги превратились в разваренные макаронины и что она прошла только полпути. В Сити царил хаос, чего, судя по всему, и добивался Пашкин. А пока она тут прохлаждается, Гай и Лонгридж остановят его сами. Нет уж, Ширли не допустит, чтобы заветный пропуск в Риджентс-Парк достался кому-то еще.

Скрипнув зубами, она зашагала вверх по лестнице.

Где-то наверху снова послышался шум. Похожий на выстрел.

Шестьдесят пятый этаж. «Де Кёниг». Торговцы алмазами. Приемная декорирована под аравийскую пустыню, стены увешаны шелками, а в центре – оазис с пальмами, только пальмы поломаны в щепки взрывом такой силы, что тряхнуло даже на семьдесят седьмом этаже. Под потолком все еще пластался дым, обломки мебели усеивали правую сторону офиса. Взрывом сорвало с петель металлическую дверь в торцевой стене.

– Ушли, – сказала Луиза.

– Не факт.

С теми же предосторожностями, проверяя все направления, Маркус шагнул в дверной проем. Луиза вошла следом.

Здесь находилось хранилище. Вдоль стен тянулись шкафы с узкими ячейками, десяток которых вскрыли. На полу сверкнул осколок разбитого стекла. Луиза внезапно сообразила, что это не стекло, а брильянт. Размером с ноготок.

Рядом растянулся Петр. Пуля пробила ему череп и размазала мозги по ближайшей стене.

– Пашкин путешествует налегке, – сказал Маркус.

– Наверное, он на лестнице.

– Тогда пошли.

Они снова выбежали на лестничную клетку, но у пожарного выхода Луиза остановилась:

– Он может быть на любом этаже.

– Ему надо как можно скорее отсюда выбраться. Как только дадут отбой тревоги, сделать это будет непросто, – сказал Маркус, склонившись к уху Луизы.

Режим чрезвычайной ситуации еще не отменили, но сирена теперь вроде бы завывала потише, будто у нее садилась батарейка.

Луиза посмотрела на свой мобильник:

– Сигнала нет. А Уэбб там истекает кровью. Я поищу городской телефон.

– Ладно, – сказал Маркус. – А я проверю внизу.

– Не промахнись.

Маркус двинулся по бесконечной лестнице, а Луиза вернулась в «Де Кёниг».

– Вы были одним из кремлевских умов.

– Да. До тех пор, пока не стал обычным шифровальщиком московского Центра. Обладателем той драгоценной крупицы информации, которая обеспечила мне вход в ваш Иерусалим.

– Вы создали Попова, но мы знали, что он выдумка. Поэтому и решили, что цикады тоже выдумка. Но они существовали на самом деле. Зачем вы заставили их переселиться в Апшот?

– Надо было их куда-то пристроить, – сказал Катинский. – После того, как Советский Союз развалился. К тому же все они – спящие агенты, вот пусть и спят тут в свое удовольствие.

– Они были агентами влияния.

– Они были умными и талантливыми людьми, имевшими доступ к тем, кто имел доступ. И пробрались они в самое сердце вашего истеблишмента. Все обещало очень интересную игру… Жаль, что она преждевременно оборвалась.

– То есть если бы вы не проиграли, вы бы победили? – недоверчиво протянул Ривер. – А они вообще знают? Ну, друг о друге?

Катинский рассмеялся. Он смеялся так долго, что начал задыхаться, и предостерегающе выставил вперед руку, будто просил Ривера подождать. В руке был зажат айфон. Другой руки старого шпиона Ривер не видел.

Отсмеявшись, Катинский сказал:

– По-моему, нет. Но многие догадываются.

– Столько лет прошло, и вы вдруг решили вернуться к жизни. Наверное, у вас была веская причина. Вы смертельно больны?

– Рак печени.

– Самая болезненная разновидность. Не повезло.