Мертвые могут нас спасти. Как вскрытие одного человека может спасти тысячи жизней

Не трогать! Такое предупреждение от старших следователей порой можно услышать в остросюжетных детективах, как только неопытный коллега собирается перевернуть на спину лежащего на животе покойника, чтобы посмотреть, нет ли у того во лбу зияющего пулевого отверстия. Этот момент присутствует как в кино, так и в реальной жизни судмедэксперта. Однако нам приходится набраться терпения и ждать, пока криминалисты не соберут улики со всех доступных частей тела и одежды. Они прочесывают поверхности, стараясь не пропустить ни единого волоска, ни кожной чешуйки, ни мельчайших волокон, которые могли бы указать на преступника. Они фотографируют все во всех ракурсах, в последнее время в основном с помощью систем 3D-камер. И лишь после этих манипуляций начинается наша экспертиза…

Что же может рассказать нам покойник? Как он умер? Когда? Есть ли информация о преступнике? На эти вопросы мы и ищем ответы. Вот чем занимается судебная медицина. Благодаря полученным сведениям она с самого начала помогает направлять полицейские расследования в правильное русло.

В действительности мертвые не молчат. Они рассказывают, что с ними сделали. Не с помощью слов или жестов – язык их тела менее очевидный.

Тем убедительнее они описывают детали, динамику, быть может, драму: «Кто-то набросился на меня с ножом. Я попытался защититься от нападающего, в страхе схватился за лезвие, но преступник продолжал наступать. Он ранил меня семь раз, кровь из раны на руке брызнула мне на шею и лицо. Нож вошел глубоко в живот и пробил печень. Я хотел отползти, позвать на помощь, но через несколько метров силы иссякли. Я лежал, и мне было ужасно больно, я истекал кровью, и моя агония продолжалась очень долго. Но никто не мог мне помочь. Я был один».

Мы воссоздаем картину преступления не только путем ощупывания или беглого осмотра. Это результат тщательного изучения следов, обнаруженных на месте преступления, а также многочисленных обследований, наблюдений и измерений, которые мы можем провести только в секционном зале. Но даже на месте преступления судмедэксперт получает лишь приблизительное представление о характере повреждений. В конце концов, полиция ожидает, что я сделаю первые заключения о причине смерти: был ли это удар острым или тупым предметом, а может быть, имели место удушение или огнестрельное ранение? Кроме того, мы проводим обследование, чтобы примерно установить время смерти. Для этого мы измеряем ректальную температуру и проверяем, насколько сильно распространились трупные пятна (как я уже говорил, они появляются самое раннее через 30 минут и к тому же могут перемещаться). Поначалу этот процесс идет легко. Однако через 20–24 часа говорят о фиксированных мертвых или трупных пятнах, потому что даже сильное надавливание большим пальцем больше не может заставить их изменить интенсивность[28]. Также мы проверяем, насколько далеко зашло мышечное окоченение. Оно начинается через два-три часа после наступления смерти с височно-нижнечелюстного сустава. Мышцы становятся жесткими, а суставы теряют подвижность. При полном трупном окоченении тело твердеет, словно доска. Также мы осматриваем пространство вокруг трупа. В большой ли луже крови он лежит? Присутствуют ли брызги крови жертвы, возможно, даже преступника? Какую форму они имеют, как расположены? Все это позволяет сделать вывод о том, как совершалось преступление.

Однако на месте нам обычно удается сделать лишь несколько довольно поверхностных заключений о действительной причине смерти. Вот почему мы стараемся провести вскрытие как можно раньше. После сбора вещественных доказательств тело передают в Институт судебной медицины, где немедленно должно быть произведено вскрытие – часто ночью и в выходные дни. Как и врачи из отделения неотложной помощи, судмедэксперты при необходимости работают круглосуточно. Я категорически не согласен с неоднократными возражениями коллег-медиков из других специальностей, что мои пациенты иногда могут и подождать, ведь они мертвы: чем точнее и быстрее мы установим причину смерти, оружие, время совершения преступления и его вероятный сценарий, тем успешнее будет расследование убийства. Неоднократно подтвержденный принцип заключается в том, что шансы поймать преступника сходят на нет через 24 часа. Потому что следы остывают, воспоминания свидетелей тускнеют, а труп раскрывает тем больше подробностей, чем раньше мы начинаем его исследовать. Это касается как обнаружения улик на теле, так и микроскопических или токсикологических исследований. Мы действительно стараемся понять все, что он хочет рассказать.