Мертвые не молчат

— Не беспокойтесь об этом, — говорит Мартин Мартин этой женщине. — Можем мы переснять с того места, где прервались? О’кей? — Он прикладывает палец к уху, и я замечаю проводок, выходящий из его уха и идущий за спину. Думаю, это что-то вроде крохотного наушника, через который люди могут с ним разговаривать. Какая-то фигня из серии старинного аудиооборудования.

Мне немного дурно, пока я летаю по студии, но в то же время очень интересно.

— О’кей, — говорит Мартин Мартин голосу в своем наушнике. — Итак, снова. — И он смотрит на ту женщину, сидящую в зале. Вы в порядке? — Она энергично кивает.

Потом Дэвлин Уильямс прикладывает руку к своему маленькому микрофону у рта:

— Не связывайся с этой женщиной, Мартин. Она никому не интересна. Займись кем-нибудь другим. — А потом, уже громким голосом, явно не только для Мартина Мартина, говорит: — О’кей — мотор!

Мартин Мартин смотрит в пол, уперев руки в бока. Он стоит в такой позе несколько секунд. И все это я прекрасно слышу, будто это, на фиг, говорится только для моих ушей.

— Там что-то есть, — говорит он, потом снова замолкает.

— Вы знаете имя Эмиль? — спрашивает Мартин Мартин у этой женщины, на которую по-прежнему направлены и микрофон и камера. И в его голосе появляются какие-то новые серьезные нотки, и женщина сразу перестает глупо улыбаться.

— Я не знаю, — отвечает она, пожимая плечами. Но теперь у Мартина Мартина резко меняется настроение, будто он вот-вот обнаружит что-то важное.

— Это определенно Эмиль. Нет? — говорит он женщине, которая снова отрицательно качает головой.

И потом Мартин Мартин говорит:

— Хорошо, я понимаю. Да, буду, — как будто он разговаривает с кем-то, кто находится внутри его головы.

Потом он обращается к залу:

— Есть здесь кто-нибудь, у кого имя или фамилия начинается с «Дж»? Джек, Джексон? Он ищет Джексона.

Когда он это говорит, Дэвлин что-то снова шепчет в свой микрофон, и три большие телекамеры быстро разворачиваются и будто рыщут своими тупыми рылами по залу, будто они следуют за взглядом Мартина Мартина, когда тот ищет человека по имени Джексон.

— Он ищет Джексона, — говорит Мартин Мартин. — Здесь есть человек по фамилии Джексон? Кто-нибудь связан с этой фамилией?

Я смотрю на лица зрителей в студии. Некоторые из них не отрывают взгляда от Мартина Мартина, глазея на него так, как мартин-мартинисты глазели на Рега. Так, будто у них мозги отключились и они превратились в толпу долбаных идиотов-полудурков. А другие зрители, выгибая шеи, рыщут глазами по студии, глядя туда, куда направлены камеры. Потом камеры вроде как успокоились и навелись на одно место, где они заметили какое-то движение, которое заметил и Мартин Мартин. Он направляется к этому месту и подходит к женщине средних лет. Она сидит рядом со старикашкой, который даже старше Рега. Его руки скрещены на груди, и вид у него не очень-то счастливый от того внимания, которое все вдруг на него обратили. А вот женщина, видно, этому даже рада. У нее длинные волосы, собранные в конский хвост. Она одета будто для занятий спортом и похожа на спортсменов, готовящихся к соревнованиям. Сейчас они скинут свои просторные куртки и штаны и останутся в облегающих трико, а потом рванут по беговой дорожке за рекордами.

— Вы, мадам? — спрашивает Мартин Мартин. — Здесь очень сильные вибрации. Что для вас значит фамилия Джексон?

Женщина начинает смеяться.

— Это моя фамилия, — отвечает она. — То есть наша фамилия.

И она толкает локтем мрачного старикана, сидящего рядом.

— А-а-а, а кто это? — снова спрашивает Мартин Мартин с такой улыбкой на лице, которую он, наверное, использует при разговоре с полными кретинами, какой, очевидно, и является эта женщина.

— Мой дед! — говорит она с глупой гордостью в голосе, к которой примешиваются еще и гнусавые нотки, свойственные десятилетнему ребенку с забитым носом.

Мартин Мартин смотрит на этого тупого деда, выражение лица которого совершенно не меняется, тому явно совершенно не хочется находиться перед телекамерами и разговаривать с Мартином Мартином. Но Мартин Мартин все равно к нему обращается. Его так просто не отшить.

— И вас звали Джек Джексон, так ведь? Он говорит мне, что вас звали Джек. Вы — Джек.

Старикан — этот самый Джек — убирает руки с груди и спрашивает:

— Кто? Кто вам это говорит?

— Эмиль. Это человек по имени Эмиль, — объясняет Мартин Мартин. Когда он это говорит, вид у старикана становится совсем несчастный. Почти шокированный.

— Не знаю я никакого Эмиля, приятель, извини, — говорит старик.

— Нет, нет, вы знаете. Он очень даже боится, что вы знаете, — возражает Мартин.

Некоторые зрители опять смеются. Старикан последнюю минуту ведет себя совсем не по правилам подобных телешоу — то есть не подыгрывает Мартину Мартину и вроде даже как сердится на него. И это заставляет зрителей нервничать. Но теперь Мартин Мартин демонстрирует всем, кто хозяин положения, зрители успокаиваются и тихонечко хихикают, издавая звуки типа «ха-ха» и «хи-хи» и тому подобное. Но я-то знаю, что буквально через минуту всем этим балбесам будет, на фиг, уже не до смеха.

Мартин Мартин продолжает: