Мертвые пианисты

В первый раз Наде сказали, что она красива, еще два года назад. Точнее, сказали не Наде, а бабушке. Соседка с первого этажа Ольга Викторовна как-то зашла за димедролом и так прямо и выпалила:

— Софья Борисовна, какая же у вас внучка красавица!

А спустя год Ксюша Лебедева заявила, что если бы Надя не была пианисткой, ее следовало бы отдать в модельное агентство.

— Зачем? — испугалась Надя.

— Ну как зачем? Модели много зарабатывают. Тем более красивые модели, как ты. А я бы стала твоим арт-директором и разбогатела вместе с тобой.

Сама Надя красивой себя не считала. Время от времени подходила к большому зеркалу в прихожей и удивленно смотрела на свою телесную упаковку. Упаковка казалась странной, не соответствующей тому, что было в ней заперто. Надя видела худое скуластое лицо, светло-русые пакли, зеленые полупрозрачные виноградины глаз с крошечными оранжевыми вкраплениями — словно первыми вестниками гнили. Видела тонкое сухопарое тело, длинные костлявые ноги, которые вытягивались с каждым месяцем. Разглядывая себя в зеркале, Надя неизбежно вспоминала обглоданный хребет селедки. И к горлу медленно подступала тошнота.

В одиннадцатом классе на Надю стали по-другому смотреть не только одноклассники и юноши из параллельного класса. Но и незнакомцы с улицы. Некоторые даже подходили к Наде, называя красавицей (прямо как Ольга Викторовна). Правда, в большинстве случаев довольно быстро отходили, словно почуяв, что с красавицей что-то не так.

А иногда незнакомцы говорили странные вещи и вообще весьма странно себя вели.

Как-то раз, ожидая пятого автобуса, Надя очень замерзла. И зашла в кафе рядом с остановкой — выпить имбирного чая. Потому что имбирный чай полезен для укрепления иммунитета — так говорила бабушка. А Наде нельзя было болеть. Ведь если она заболеет, кто будет давать концерты в доме престарелых по вторникам, пятницам и воскресеньям?

Как только Надя села за столик, к ней подошел полноватый отечный мужчина с чашкой кофе. И, не спрашивая разрешения, уселся рядом.

— Привет, красавица! — сказал он.

— Здравствуйте, — ответила Надя, посмотрев ему в лицо — как положено. И его темные глаза как будто просветлели до полупрозрачного карего.

— Слушай, я сегодня заключил с партнерами отличную сделку. Заработал кучу денег. Только вот есть одна проблема. — Мужчина вздохнул. — Я не знаю, как эту кучу денег теперь потратить. Нет у меня идей. Может, ты подскажешь?

— Конечно, подскажу! — воскликнула Надя. — У нас в городе есть дом престарелых. И ему требуется ремонт. Потому что на лестнице и в холлах довольно обшарпанные стены. А средств, получаемых от постояльцев, не хватает. Потому что нужно еще платить персоналу, а персонала там очень много. Я вам сейчас покажу сайт.

Надя принялась судорожно искать на своем телефоне сайт дома престарелых.

— Подождите…. Подождите секундочку. Вы увидите, там еще давно не меняли окна, и теперь большая часть тепла из помещений уходит, потому что в окнах образовались щели…

Надя подняла голову и вдруг увидела, что мужчина странно прищурился. И полупрозрачные карие глаза, неожиданно загустев, вновь свернулись плотной темнотой.

— Слышь, ты. Щель. Иди заклейся клеем «Момент».

После этого мужчина ушел. Даже кофе не допил.

Надя так и не поняла, чем обидела мужчину. И рассказала об этом случае Ксюше Лебедевой.

— Да ты все правильно сделала, — ответила Ксюша.

— Думаешь? А почему тогда он так быстро ушел? И не посмотрел сайт?

— Ну, наверное, просто понял, что на такой ремонт денег ему не хватит. И не захотел позориться. А вообще знаешь что? Тебе нужно найти себе нормального парня.

— В смысле найти? — удивилась Надя.

— Ну, начать с кем-нибудь встречаться.

— А это еще зачем?

— Должен же кто-то помочь тебе с ремонтом.

Надя встречаться с парнем не очень хотела. Уж если нужно обязательно с кем-нибудь встречаться, то она предпочла бы встречаться с Ксюшей Лебедевой. Та была понятней и ближе, чем все остальные сверстники. И у нее были красивые желудевые глаза — гораздо красивее Надиных. Но Ксюша, по всей видимости, не была настроена так же. Она встречалась с каким-то «нормальным парнем». И советовала Наде последовать ее примеру.

А однажды в ноябре Надя пришла на школьную дискотеку. Конечно, не по собственной воле. Дискотеки она не любила: на них играла мучительно громкая музыка, и все больно толкались. Но Ксюша заявила, что если Надя не будет тусить вместе со всеми, то ее будут считать ботанкой и лузершей.

— Ты и так совсем нас забросила со своим домом престарелых, — сказала Ксюша накануне. — Только туда теперь и ходишь.

— Я туда не хожу. Я туда езжу на пятом автобусе. И я вас не забросила… Просто у меня концерты.

— Какие, на фиг, концерты? Ты от концертов отказалась. Проебала такие гастроли…

— У меня концерты в актовом зале дома престарелых. По вторникам, пятницам и воскресеньям.

— А завтра суббота. Так что отмазки у тебя нет.

Надя опустила глаза и заметила, что стоит от Ксюши на расстоянии не трех, а двух с половиной линолеумных ромбиков. И сделала маленький шаг назад.